Дракула против Гитлера.

К упавшему шпиону подскочил Дракула и, подняв его с пола, унес его одной рукой, оставшейся невредимой. Они оба исчезли за углом коридора.

Герр Вольф бросился к майору Р., надеясь, что офицер еще жив. Он действительно оказался жив и сказал герру Вольфу, что они должны покинуть это место, пока

вампир не вернулся сюда обратно.

Пошатываясь, майор поднялся на ноги, подобрал свою серебряную саблю и повел герра Вольфа по коридору. Они вошли в какую-то дверь, которую затем заперли

за собой. Герру Вольфу пришлось помогать майору, сильно истекавшему кровью от укуса в шею. Он явно слабел на глазах.

Двигаясь вместе с майором, указывавшим путь, они проследовали по лабиринту подземных туннелей. Все это время герра Вольфа занимала одна только мысль —

если легенды верны, то теперь он обладает своим собственным вампиром, послушным Ему! Вот оно, Бессмертие! Яблоки Идунн* теперь у него в руках!

- - - - - - - - - - - - - - - - -

* Идунн – в германо-скандинавской мифологии богиня вечной молодости, хранительница «молодильных» яблок, благодаря которым боги сохраняют вечную молодость.

– Прим. переводчика.

- - - - - - - - - - - - - - - - -

ОТРЫВОК ИЗ НЕОПУБЛИКОВАННОГО РОМАНА

ЛЕНОРЫ ВАН МЮЛЛЕР «КНЯЗЬ-ДРАКОН И Я»

Люсиль вместе с остальными дождалась, пока стрельба не прекратится, а затем они тихонько спустились в подземную тюрьму. В коридорах здесь было темно; лампочки,

свисавшие с потолка, располагались на большом расстоянии друг от друга, оставляя большие участки совершенно не освещенными. Лампочки горели тускло, как

будто генератор был перегружен. Были видны лишь нити накаливания, светившиеся оранжевым светом, и свет, ими излучавшийся, едва достигал пола.

Партизаны осторожно крались по коридору, на каждом шагу ожидая столкнуться с вооруженными немцами. Но как ни странно, в коридоре было пусто. На стене рядом

с покинутым столом они нашли кольцо с ключами, рядом с ним в пепельнице еще дымилась сигарета. Успенский дал указание своим людям начать открывать камеры.

Они освободили своих соотечественников и товарищей, и Люсиль пришла в ужас от того, в каком состоянии находились ее друзья. Из-за плена и пыток многих

из них невозможно было узнать. Истощение их усиливалось грязными камерами, сыростью и холодом.

Они нашли Фаркаша и Михая, с окровавленными лицами, которые все были в синяках, кровоподтеках и вспухшими почти до неузнаваемости от избиений. Их можно

было узнать лишь по радостным голосам. Их стали обнимать, но оба они были настолько физически разбиты и обессилены, что их пришлось выносить на руках.

Фаркаш крикнул Люсиль, проходя мимо нее, хриплым, упавшим от горя голосом: «Павла убили, самым зверским образом!» Затем он гневно воскликнул: «Отомстите

им за него от меня».

Как бы ни была Люсиль шокирована и подавлена состоянием своих товарищей, ее внимание было всецело сосредоточено на вопросе о местонахождении и судьбе Князя.

Открытие каждой двери стало для нее кратковременной пыткой, напряженным моментом мучительного откровения и последующего разочарования, так как Князя нигде

не нашли. И последующей волны чувства вины, ее охватывавшей, когда беднягу, находившегося внутри, выводили из камеры.

Слишком многие заключенные нуждались в помощи, и вскоре Люси осталась лишь вместе с одним Успенский, так как остальные участники группы помогали ослабленным

людям эвакуироваться в безопасное место.

Они продолжили поиски оставшихся заключенных и застенка, в котором могли содержать в заточении Дракулу.

Коридор поворачивал, и Люсиль прижалась к стене. Она выглянула за угол, посмотреть, нет ли там немцев. Но опасения оказались напрасными, так как в коридоре

впереди было тихо, схватка там давно закончилась.

Она повернула за угол и прошла мимо трупов немцев, валявшихся на полу. Посреди всей этой кровавой бойни совершенно неуместно смотрелись пустой стул и небольшой

столик. На столе, словно для чаепития, стояли чашка с остывшим шоколадом и тарелка с единственным сушеным фиником и кусочком недоеденного сыра, прямо посреди

этой картины крови и смерти.

В воздухе пахло порохом, стены и потолок были усеяны свежими воронками от пуль, выбитых в камне. На боку лежал пулемет на лафете-треноге. В растекавшейся

луже крови валялось девять убитых немцев.

Еще один осторожный шаг за следующий поворот туннеля – и Люсиль в ошеломлении остановилась. У стены сидел князь, державший на руках еле живого Ренфилда.

Люси бросилась к ним и, опустившись на колени, осмотрела их обоих. У Ренфилда оказалось сразу несколько ран, одна из них, в груди, клокотала кровавой пеной,

пульсируя в едином ритме с поднимавшейся и опускавшейся грудью.

Его глаза, устремленные на Князя, затем повернулись к Люсиль.

«Сержант Ренфилд, докладываю о выполнении задания». Он поднял было искалеченную руку, пытаясь отдать честь, но ладонь его сумела проделать лишь половину

пути, после чего он лишился сил, и рука упала на пол, как застреленная птица.

«Можно что-нибудь сделать?», спросил Дракула.

Люсиль покачала головой. Она уже видела людей с простреленными легкими, и знала, что мало чем можно было ему помочь, особенно учитывая другие ранения и