Драма лихих 90-х. Книга 2. 90-е годы

Съемка длилась 3,5 часа. В эпизодах выступали Михаил Козаков, Алла Баянова, Татьяна Окуневская, Тихон Хренников, личный водитель маршала Жукова и т. д. Я что-то сказал про план Маршала (программа была посвящена 1947 году) и меня тут же поддержал академик Арбатов. Да, еще успел перекинуться парой слов с Валей Никулиным, ему в Израиле плохо…

В последующие дни — переговоры в газете «Труд», запись программ на радио, начал печатать московский календарь (не за Россию, а за Москву!). Читал корректуры книги «Любовь и судьба». Опять масса ошибок: Брек вместо Брик и т. д. Редактор Фадеева сказала, что часть о поэтах получилась сильнее, чем о женщинах. В «ВК» идут настойчивые звонки: верните историческую колонку Юрия Безелянского!.. И продолжаются уходы: в 49 лет умер Александр Кайдановский (уходят сталкеры), и скончался генерал Дмитрий Волкогонов (я с ним однажды говорил по телефону), и Светлов говорит ужасные вещи: «Я — смертник, стою на краю бездны, а надо еще столько дел переделать…». Короче, как у классика? «На роковой стою очереди…». Кто это сказал? Фет или Тютчев? Что-то забыл, и это ужасно.

Звонок от Хазанова: 21 декабря Аросевой 70 лет, просил помочь с текстом. Подсказал ему: Аросева и Сталин, вождь на параде в Тушино взял 10-летнюю Аросеву за руку, ну, и т. д. А далее в тексте для Хазанова написал: «Но не будем вспоминать те давние дела. Сегодня времена другие. Не репрессии, а презентации. Не террор, а легкое финансовое удушение. Придушат немного и смотрят: жив еще? Интересно!..».

17 декабря

Вчера в «ВК» на первой полосе, как передовую, дали мой комментарий — календарь «Поможет ли нам святая великомученица Варвара построить в это воскресенье мост в будущее России?». Мой вклад, моя позиция в выборы. Голосовал сам за блок «Демократический выбор России — объединенные демократы» — Гайдар, Сергей Ковалев, Федосеева-Шукшина, за региональную группу — Юшенков, Улюкаев, Радзиховский. А по одному мандату — за Аллу Ярошинскую, за нашего брата, журналиста. Я за новую Россию (рынок, свобода), но многие хотят назад, в привычное прежнее, в социалистический рай: талоны, очереди, блат…

24 декабря

На выборах победили коммунисты, на втором месте — партия Жириновского. Бедные победили богатых, дебилы — интеллектуалов. Одни говорят «ужас», другие — «ничего страшного». Людмила Шевцова в «Известиях»: «Без победителей». Кругом одни проблемы. Но Дума — одно, а президентские выборы — другое. Там решится выбор России: куда идти и что делать?..

Но о политике писать не хочется, лучше о себе, любимом, как говорил Маяковский. Но опять же об издательских проблемах — тошно. И нашел новенькое: написать об Игоре Северянине. Сказал Вите, он: «Все возводишь пирамиды Хеопса!» В Доме дружбы Чиж организовала вечер Торквато Тассо. Прекрасный зал. Спектакль о жизни бедного итальянского поэта, умершего 400 лет назад — в 1595 году. И получили в подарок книгу — пастораль «Аминта» на итальянском и русском. В первой сцене Сильвия говорит Дафне: «Тебя пленяют радости любви, хотя в любви я радостей не вижу, а мне милее радости иные…». Охота на зверей. Добыча… Сам Тассо выступал поборником свободомыслия и гедонизма, за что был преследуем. Впал в безумие и содержался в госпитале для сумасшедших. Был выпущен на волю, скитался и умер в Риме в возрасте 51 года. В историю Тассо вошел как жертва деспотизма. В русской поэзии Торквато был воспет Батюшковым и Кукольником, имя Тассо неоднократно встречается в стихах Пушкина… Бедные поэты, несчастные сочинители, как правило, им приходится туго во всех веках и странах, а уж в России!..

Пришло письмо еще от одного читателя из Раменского, написал, что недавно стал счастливым обладателем книги «От Рюрика до Ельцина» и очень просит, написал «умоляю редакцию», не бросать календарь, чтобы в новом, 1996 году, продолжалось «плавание вашего «кораблика» по безграничному океану человеческих судеб и страстей. И дай вам Бог выдержки, терпения и удач в вашей огромно-энциклопедической работе…». Ну, что ж, признаюсь: такие письма окрыляют. Приятно приносить людям радость.

Таня Глинка: «Вы создатель совершенно нового жанра». И опять телефонная хвала Светлова, а потом о своей немощи, и такой разговор:

— Я тоже сдаю, Владимир Александрович.

— Как сдаю?! Да, вы — юноша. Ну, юный старец!

— Какой юноша! Ботинки с трудом зашнуровываю. Сгибаться тяжело.

— Какие ботинки! Вы столько зашнуровываете журнальных строк, как никто. Вы уникальный человек в журналистике. Вы — чемпион…

21 дек. ездил на Качалова и читал на подъеме Северянина. Но на Р-1 никакого подъема: гонорара нет, зарплату задерживают и «в воздухе пахнет грозой». По Северянину: «Вы чаруйную поэму превратили в жалкий бред». Северянина я печатал в далеком 1975 году, вернулся к нему снова и напечатал большой вариант — 33 стр. с хвостиком.

31 декабря