Драма жизни Макса Вебера

Теперь, как обещано выше, несколько слов о языке книги. Ясно, что многие термины и описания, которые встречаются на предыдущих и, возможно, будут встречаться на следующих страницах, трудно отнести к языку науки, особенно социальной, например демоны, да и те же самые поллюции и эрекции. У кого-то даже это может вызвать негодование, мол, какая же это социология. Но посмотрим на вопрос шире. Социология – это двойственная вещь. Есть социология как наука, есть социология как гуманитарное исследование. Применительно ко второму случаю у нас говорят о гуманитарных науках. То есть в нашем языке это различие не выражено достаточно ярко – и то и другое именуется наукой. У нас даже философия именуется наукой – в классификации ВАК есть раздел «Философские науки». Может возникнуть некоторая путаница. А вот в английском языке под наукой (science) понимается то, что мы считаем естественными науками, то есть науки, которые имеют эмпирическое основание и суждения которых могут быть проверены опытом – верифицированы или фальсифицированы. Поэтому если в английском языке говорят social science, то имеется в виду социальная наука, организуемая по модели и методологии естественных наук. В ней должно быть много математики. Science без математики не science. А нарративная социология, такая, в частности, как у классиков и вообще теоретиков, подходит под рубрику «исследования культуры» (culture studies), «философия культуры» или «гуманитаристика» (humanities). Хотя, разумеется, никто не освобождал ни тех ни других – ни саентификов, ни гуманитариев – от требований логики. Логическая строгость мышления и внимание к фактам должны быть свойственны социологам, работающим в обоих жанрах. Разумеется, все эти разделения достаточно условны, в реальной работе социологов часто смешиваются оба жанра и их трудно разделить.

Нас здесь интересует язык, не язык науки вообще (крайне сложные эпистемологические проблемы вроде формирования научных понятий мы не затрагиваем), а тот язык, который можно считать правильным либо уместным в одном и другом типе исследований. Что я под этим подразумеваю, попытаюсь прояснить, сославшись на статью социолога из Австралии – специалиста в culture studies скорее, чем в social sciences – Алана МакКи. Так и хочется сказать: что хорошего может быть из Австралии! («Из Назарета может ли быть что доброе!») Тем не менее он написал интересную статью под любопытным названием «В социальных науках не говорят Titwank». Идея в том, что языковые предписания, практикуемые в социальных науках, с одной стороны, и в гуманитарных – с другой, сильно различаются. В частности, в social sciences избегают «вульгарного» языка при описании секса, тогда как в гуманитаристике и исследованиях культуры он в определенной степени допускается. Это ярко проявляется в журнальной политике. МакКи, например, рассказывает, что однажды послал рукопись статьи на тему сексуальности и ее отражения в массмедиа в ведущий журнал по социальным наукам. Статья была принята, но рецензент просил внести ряд изменений, так как некоторые выражения, по его мнению, являются вульгарными и ненаучными. «В статье говорится… ‘wanking’ вместо masturbating… ‘tit rubbing’ вместо breast rubbing or fondling… ‘turkey slapping’ [and] ‘titwanking’… Я сделал замены, которые были предложены, и статью опубликовали»[11], – пишет МакКи. Видно, что замены эти, как говорится, вкусовые и отражают не столько характер «научного» языка при описании соответствующих реалий, сколько представления рецензента о языковой норме.

У автора есть много разных интересных мыслей, но здесь меня интересует лишь язык, и интересует прежде всего в отношении к настоящей книге. До сих пор я не очень провинился перед воображаемым рецензентом, разве что его внимание сможет привлечь онанизм вместо мастурбации (с. 96), но это ведь почти цитата из Бинсвангера, великого невролога начала XX в., а тогда именно так все и называлось. Что же касается пресловутых поллюций и эрекций, то это ведь вполне естественнонаучные термины, суждения относительно которых вполне могут быть фальсифицированы. Может вызвать возражение и даже отталкивание не просто эрекция, а эрекция у Вебера, но это уже не по линии языка, а по линии морали, как мы это описали в предыдущем разделе.