Драматическая трилогия

Меня оставить хочет! Шурин, ты…

Ты пошутил! А что ж с землею будет?

Годунов.

Великий царь, могу ль тебе служить я,

Когда ты руки связываешь мне?

Федор.

Да нету, шурин, нету! Будет все

По-твоему. Ну, что ж? Согласен ты?

Да, шурин? Да?

Годунов.

На этом уговоре,

Великий царь, согласен я, но помни,

Что только так могу я продолжать

Тебе служить.

Федор.

Спасибо же тебе!

Спасибо, шурин. Знаешь ли, теперь

Нам Шуйского бы надо успокоить!

Ведь он тебя не понял; я ведь тоже

Тебя вчера не понял!

Входит Клешнин, подает Годунову бумаги и уходит. Годунов пробегает их и передает Федору.

Годунов.

Государь,

Сперва прочти вот это донесенье

Из Углича и тайное письмо,

Которое Михайло Головин,

Сторонник Шуйских, написал к Нагим;

Его прислал с нарочным Битяговский.

Федор (смотрит в бумаги).

Ну, что же тут? «И в пьяном виде часто

Ругаются негодными словами…»

Да кто же слов не говорит негодных,

Когда он пьян? «И деньги вымогают

С угрозами…» Да ты уж им не мало ль

Назначил, шурин? Ведь они привыкли

Жить широко при батюшке! Ты им бы

Поболе дал! Ну, что же тут еще?

«И хвалятся, что с помощию Шуйских

Они царя…» Помилуй, быть не может!

Годунов.

Ты грамоту прочти Головина.

Федор (читает про себя, останавливается и качает головой).

Меня согнать с престола? Боже мой,

Зачем бы им не подождать немного?

Всем ведомо, что я недолговечен;

Недаром тут, под ложечкой, болит.

Не то хоть Мите подрасти бы дали!

Уж как бы я охотно уступил

Ему престол! А то теперь насильно

Меня согнать, а малого ребенка

Вдруг посадить, а там еще опека,

Разрухи, смуты, разоренье царству…

Нехорошо!

Годунов.

Теперь ты видишь, царь,

Зачем Нагим нельзя позволить было

Вернуться на Москву?

Федор.

Нехорошо!

Годунов.

Ты благодушно, царь, об этом судишь,

А между тем великая опасность

Грозит земле. Не терпит время. Нам

Решительное надо сделать дело!

Федор.

Какое дело, шурин?

Годунов.

Государь!

Из грамоты Головина ты видишь,

Что Шуйские с Нагими в заговоре.

Ты должен приказать немедля Шуйских

Под стражу взять.

Федор.

Под стражу? Как? Ивана

Петровича под стражу? А потом?

Годунов.

Потом – когда себя он не очистит —

Он должен быть…

Федор.

Что должен быть?

Годунов.

Казнен.

Федор.

Как? Князь Иван Петрович? Тот, который

Был здесь сейчас? Которого сейчас я

Брал за руку?

Годунов.

Да, государь.

Федор.

С которым

Тебя вчера я помирил?

Годунов.

Тот самый.

Федор.

Он? С братьями казнен?

Годунов.

Со всеми, кто

Причастен к их измене.

Федор.

И с Нагими?

Годунов.

Без Шуйских эти не опасны, царь.

Федор.

Того казнить сбираешься ты, шурин,

Кто землю спас?

Годунов.

Того, кто посягает

На твой престол.

Федор.

И это все затем,

Что в пьяном виде на меня Нагие

Грозилися? Что вздумалось кому-то

К ним написать, без ведома, должно быть,

И самых Шуйских? Шурин, ты скажи мне,

Ты с тем лишь мне служить еще согласен,

Чтоб я тебе их выдал головой?

Годунов.

Лишь только так могу я, государь,

Тебе за целость царства отвечать.

Когда тебе мне верить не угодно,

Раз навсегда дозволь мне удалиться,

А на себя за все возьми ответ!

Федор (после долгой борьбы).

Да, шурин, да! Я в этом на себя

Возьму ответ! Вот видишь ли, я знаю,

Что не умею править государством.

Какой я царь? Меня во всех делах

И с толку сбить, и обмануть нетрудно.

В одном лишь только я не обманусь:

Когда меж тем, что бе́ло иль черно́,

Избрать я должен – я не обманусь.

Тут мудрости не нужно, шурин, тут

По совести приходится лишь делать.

Ступай себе, я не держу тебя;

Мне Бог поможет. Я измене Шуйских

Не верю, шурин; если ж бы и верил,

И тут бы их на казнь я не послал.

Довольно крови на Руси лилося

При батюшке, Господь ему прости!

Годунов.

Но, государь…

Федор.

Я знаю, что́ ты скажешь:

Что через это царство замутится?

Не правда ли? На то Господня воля!

Я не хотел престола. Видно, Богу

Угодно было, чтоб немудрый царь

Сел на Руси. Каков я есть, таким

Я должен оставаться; я не вправе

Хитро вперед рассчитывать, что будет!

Годунов.

Но, государь, подумай…

Федор.

Что тут думать?

Что думать, шурин? Дело решено.

Мне твоего не надо уговора;

Свободен ты; оставь меня теперь;

Мне одному остаться надо, шурин!

Годунов.

Я ухожу, великий государь!..

(Направляется медленно к двери, но прежде, чем отворить ее, оборачивается на Федора.)

Федор дает ему уйти и кидается на шею Ирине.

Федор.

Аринушка! Родимая моя!

Ты, может быть, винишь меня за то,

Что я теперь его не удержал?

Ирина.

Нет, Федор, нет! Ты сделал так, как должно!

Ты ангела лишь слушай своего,

И ты не ошибешься!

Федор.

Да, я тоже

Так думаю, Аринушка. Что ж делать,

Что не рожден я государем быть!

Ирина.

Ты весь дрожишь, и сердце у тебя

Так сильно бьется!

Федор.

Бок болит немного;

Аринушка, я не пойду к обедне.

Ведь тут греха большого нет, не правда ль,

Одну обедню пропустить? Я лучше

Пойду к себе в опочивальню; там

Прилягу я и отдохну часочек.