Драматическая трилогия

Подходят два мужика.

Первый (указывая на сыщика).

Федюха! А Федюха!

Смотри, у энтого какая сзади

Коса болтается! Чай, из духовных?

Второй.

Божественный, должно быть, человек.

Покажем лист ему!

Первый.

Нешто́, покажем!

(К сыщику.)

Отец родной, позволь тебя спросить:

Ты грамотный, никак?

Сыщик.

Господь сподобил.

Первый.

Так сделай божескую милость: вот

Какой-то лист нашли у подворотни;

Прочти его, родимый!

Сыщик.

Предъяви!

(Читает.)

«Мы, Божиею милостью, Димитрий

Иванович, царь и великий князь

Всея Руси, ко всем русийским людям:

Господним неким превеликим чудом

Сохранены и спасены…» Гм, гм!

(Читает про себя, потом громко.)

«И первых тех, которые навстречу

Со хлебом-солью к нам придут, тех первых

Пожалуем». Эй, люди, говорите:

Кто дал вам лист?

Первый.

Нашли под ворота́ми,

Ей-богу-ну!

Второй.

Под самой подворотней!

Сыщик.

А кто подкинул?

Первый.

Видит Бог, не знаем!

Сыщик.

Не знаете? (Свистит.)

Несколько сыщиков подбегают.

Хватайте этих двух!

В застенок их!

Первый.

Отец родной, за что?

Второй.

За что, помилуй?

Сыщик.

Вам в застенке скажут!

Мужиков уводят среди общего ропота. Подходит купец в разговоре со вторым сыщиком.

Сыщик.

Да что, почтенный, что за торг у нас?

Себе в наклад ведь продаем сегодня.

А с немцев пошлин половину снял!

Какой тут торг!

Купец.

Так, так, родимый; сами

Концов свести не можем. Разоренье

Пришло на нас!

Сыщик (таинственно).

Одна надежда ноне —

Царь Дмитрий Иоаннович. Не терпит

Ни немцев он, ни англичан. Пусть только

Пожалует!

Купец.

А что?

Сыщик.

Подметный лист

Попался мне: всех, говорит, купцов

От пошлин свобожу!

Купец.

Подай-то Бог!

Сыщик (хватает его за́ворот).

Так вот ты как! Так ты стоишь за вора?

Эй, наши! Эй!

Сыщики бросаются на купца.

Посадские и народ.

Да что вы! Бойтесь Бога!

За что его?

Первый сыщик.

А вы чего вступились?

Хватай их всех!

Народ.

Нет, всех-то не перехватаешь! Бей их, ребята! Довольно нам терпеть от сыщиков!

Звон бубен. Пешие бубенщики. Перед ними пристав.

Пристав.

Раздайтесь! Место! Место!

Боярин князь Василь Иваныч Шуйский!

Шуйский (в сопровождении двух дьяков).

С чего, миряне, подняли вы шум?

Грех вам мутиться!

Народ.

Батюшка, Василий Иванович! Вступись, отец родной! Твой род ведь всегда за нас стоял, а ноне нам от сыщиков житья нет! Вступись, батюшка!

Шуйский.

Опомнитесь, миряне. Царь Борис

Феодорыч так приказал. Он знает,

Кого хватать. А вы пройти мне дайте

До Лобного до места; по указу

По царскому я речь скажу.

(Идет к Лобному месту.)

Один из народа.

Нет, этот

Не вступится!

Другой.

Да, не чета Иван

Петровичу!

Третий.

Какую ж речь он скажет?

Первый.

А вот послушаем.

Шуйский (с Лобного места).

Народ московский!

Вам всем: гостям и всем торговым людям,

Всем воинским, посадским, и слобо́дским,

Митрополичьим всем, и монастырским,

И вольным, и кабальным всяким людям,

Я, князь Василь Иваныч Шуйский, бью

Напред челом!

(Кланяется на все стороны.)

Вам ведомо, что некий

Еретик злой, расстрига, чернокнижник

И явный вор, Отрепьев Гришка, Бога

Не убоясь, диаволу в угоду,

Дерзнул себя царевичем покойным,

Димитрием Иванычем назвать…

Ропот.

И с помощью литовской рати ныне

Идет к Москве, а с ним немало наших…

Из Северской земли…

Один.

Слышь, с ним и наши!

Шуйский.

Изменников. И хочет он, расстрига,

Великого, почтенного от Бога

Царя Бориса Федорыча свергнуть,

И церковь православную попрать,

И вовлекти в латинскую нас ересь.

Что́ ведая, великий государь

Мне повелел вам повестить сегодня

Все, что своими видел я очами,

Когда, при Федоре-царе, посылан

Я в Углич был, чтоб розыск учинить:

Как там царевич Дмитрий Иоанныч

Упал на нож и закололся.

Другой.

Знаем!

Третий.

Слыхали то!

Шуйский.

И по приезде мы,

С Андреем со Петровичем, в собор

Отправились, с Луп-Клешниным, и там

Увидели младенца бездыханна,

Пред алтарем лежаща, и его

Пресечена была гортань.

Третий (вполголоса).

Да кто же

Младенец был?

Шуйский.

Что Гришка же Отрепьев

Не Дмитрий есть, а некий беглый вор,

От церкви отлученный и проклятый, —

В том я клянусь и крест на том целую,

И не видать мне Царствия Небесна,

И быть на Страшном Божием суде

Мне прокляту, и в огнь идти мне вечный,

Когда солгал!

(Целует свой тельный крест.)

Первый.

Да в чем же он клянется?

Второй.

Что Дмитрий не Отрепьев.

Третий.

Без него

Мы знаем то!

Первый.

Постой, он говорит!

Шуйский.

И ведомый еретик тот и вор

Великого, почтенного от Бога

И милосердного царя Бориса

Кусательно язвит, а от себя

Вам милостей немало обещает

И Юрьев день обратно вам сулит.

И вам велит великий государь

Тому расстриге веры не давать;

А кто поверит или кто посмеет

Сказать, что он есть истинный Димитрий —

Великий царь тому немедля вырвать

Велит язык. Я все сказал – простите!