Драматические произведения. Мемуары

Базиль. Он живёт на Большой площади и ежедневно выходит из дому переодетый.

Бартоло. Сомнений нет: это касается непосредственно меня. Что же мне делать?

Базиль. Будь это простой смертный, устранить его ничего бы не стоило.

Бартоло. Вооружиться, облечься в доспехи, устроить ему вечерком засаду…

Базиль. Bone Deus![24] И попасть в затруднительное положение! Нет, втянуть его самого в какое-нибудь грязное дело — вот это пожалуйста. И, пока заваривается каша, опутать его клеветой — concedo[25].

Бартоло. Странный способ отделаться от человека!

Базиль. Клевета, сударь! Вы сами не понимаете, чем собираетесь пренебречь. Я видел честнейших людей, которых клевета почти уничтожила. Поверьте, что нет такой пошлой сплетни, нет такой пакости, нет такой нелепой выдумки, на которую в большом городе не набросились бы бездельники, если только за это приняться с умом, а ведь у нас здесь по этой части такие есть ловкачи!.. Сперва чуть слышный шум, едва касающийся земли, будто ласточка перед грозой, pianissimo[26], шелестящий, быстролётный, сеющий ядовитые семена. Чей-нибудь рот подхватит семя и, piano[27], piano, ловким образом сунет вам в ухо. Зло сделано — оно прорастает, ползёт вверх, движется — и, rinforzando[28], пошла гулять по свету чертовщина! И вот уже, неведомо отчего, клевета выпрямляется, свистит, раздувается, растёт у вас на глазах. Она бросается вперёд, ширит полёт свой, клубится, окружает со всех сторон, срывает с места, увлекает за собой, сверкает, гремит и, наконец, хвала небесам, превращается во всеобщий крик, в crescendo[29] всего общества, в дружный хор ненависти и хулы. Сам чёрт перед этим не устоит!

Бартоло. Что вы мне голову морочите, Базиль? Какое отношение может иметь ваше piano-crescendo к моим обстоятельствам?

Базиль. То есть как какое отношение? Что делают всюду, дабы устранить противника, то надо делать и нам, дабы воспрепятствовать вашему противнику подойти на близкое расстояние.

Бартоло. Подойти на близкое расстояние? Я рассчитываю жениться на Розине, прежде чем она узнает о существовании графа.

Базиль. В таком случае нельзя терять ни минуты.

Бартоло. А за чем же дело стало, Базиль? Я всецело положился на вас.

Базиль. Да, но вы скупитесь на расходы, а между тем неравный брак, неправильное решение суда, явная несправедливость, всё это диссонансы в гармонии порядка, — диссонансы, которые способно подготовить и сгладить одно только стройное созвучие золота.

Бартоло (даёт ему денег). Действуйте, как вам заблагорассудится, но только скорее.

Базиль. Это другой разговор. Завтра всё будет кончено. От вас требуется лишь не допустить, чтобы сегодня ваша воспитанница получила какие-либо сведения.

Бартоло. Можете быть уверены. Вы придёте вечером, Базиль?

Базиль. Особенно не ждите. Весь день у меня уйдёт на ваши свадебные дела. Особенно не ждите.

Бартоло (провожает его). Всего наилучшего.

Базиль. Не беспокойтесь, доктор, не беспокойтесь.

Бартоло. Да нет, я хочу запереть за вами дверь на улицу.

Явление девятое

Фигаро один, выходит из соседней комнаты.

Фигаро. О благоразумная предосторожность! Запирай, запирай дверь на улицу, а я, уходя, отопру её графу. Этот Базиль — изрядный мерзавец! К счастью, глупости в нём ещё больше, чем подлости. Для того чтобы твоя клевета произвела впечатление в обществе, нужно быть из хорошей семьи, благородного звания, иметь имя, занимать определённое положение, словом иметь вес. А тут какой-то Базиль! Его сплетням никто не поверит.

Явление десятое

Розина вбегает, Фигаро.

Розина. Как, вы ещё здесь, господин Фигаро?

Фигаро. К великому для вас счастью, сударыня. Ваш опекун и ваш учитель пения, полагая, что они здесь одни, говорили между собой начистоту…

Розина. А вы подслушивали, господин Фигаро? Вы же знаете, что это очень дурно!

Фигаро. Подслушивать? Между тем, когда вам нужно что-нибудь явственно услышать, то это наилучшее средство. Было бы вам известно, что завтра ваш опекун намерен на вас жениться.

Розина. Боже милосердный!

Фигаро. Не бойтесь, мы ему наделаем столько хлопот, что ему некогда будет об этом думать.

Розина. Вот он идёт, спуститесь по маленькой лестнице. Я из-за вас умру от страха.

Фигаро убегает.

Явление одиннадцатое

Розина, Бартоло.

Розина. С вами здесь кто-то был, сударь?

Бартоло. Дон Базиль. Я его проводил до входной двери, у меня есть на то основания. Вы, конечно, предпочли бы, чтобы это был господин Фигаро?

Розина. Мне это совершенно безразлично, уверяю вас.

Бартоло. Любопытно мне знать, какой такой важный разговор мог быть у цирюльника с вами?