Драматургия ГДР

К а л а ф. О песне я ничего худого не могу сказать, я ее первый раз слышу. Я могу только сказать, что он украл у меня тысячу золотых.

К а л и ф. Довольно. Ты отдал своему другу кувшин с маслинами, он хранил его семь лет и даже не потребовал у тебя за это платы. Он отдал тебе обратно кувшин в полной сохранности. Он заказал песни в честь вашей дружбы, песни, которые даже поет весь мой народ. Ты же назвал этого благородного человека плохим другом, обманщиком, лжецом. Ты потащил его в суд, ты появился здесь без адвоката, ты обманул суд и совершил кощунство! Но суд этого не потерпит. Пока я, калиф Аггад Багдадский, правлю в этом городе, субъекты, которые обливают грязью добродетельных и достопочтенных граждан и клевещут на них, понесут достойную их кару. Калаф бен Юссуф, я приговариваю тебя к штрафу в пятьсот золотых за клевету и ложные обвинения. Кроме того, ты должен оплатить все судебные издержки. Чтобы ты понял, что такое приличие и честность! Жалоба против Абу аль Кассима, таким образом, отклоняется.

Звучат фанфары.

С о л д а т ы. Величайший и справедливейший калиф из всех калифов, калиф Аггад из Багдада.

К а л и ф  удаляется в сопровождении свиты. А б у  с торжествующим видом покидает свое место. Солдаты ведут Калафа к писцу.

КАРТИНА ШЕСТАЯ

На базаре в Багдаде. Торговые ряды  п р о д а в ц о в  м а с л и н. Здесь же пристроился подросток  А х м е д. Он плетет из камыша маленькие корзиночки, в которых продают маслины. Около Ахмеда сидит его друг  Х а с с а н, огромный, сильный грузчик. Он курит и подает Ахмеду нужный материал. При этом Хассан пытается сам плести, но у него ничего не получается — слишком толстые пальцы.

А х м е д (не глядя, быстро плетет корзину.) Самое главное — донышко, Хассан. Когда оно крепко сплетено, остальное идет само собой. Не падай духом!

Х а с с а н. С моими-то пальцами, Ахмед. Не хватает только, чтобы и ты смеялся надо мной. Скажи мне: пощекочи носорога — сразу сделаю, но вот этот проклятый узел у меня никак не получается.

Ахмед показывает ему, как надо плести узел.

А х м е д. Учти, научиться этому можно даже с такими пальцами, как у тебя. Камыш всегда под рукой, а корзины всем нужны.

Х а с с а н (бросая работу и явно сдаваясь). Носильщики тоже всегда нужны! Лучше спой что-нибудь, а то я совсем затоскую от этой дикой жары.

Продавцы маслин дремлют за своими прилавками.

А х м е д (поет).

На вкус маслины, как работа,
Как труд, как соль седьмого пота,
И даже крови солонее.
Их очень любят богатеи.

Движение среди торговцев маслинами, они поднимаются и начинают сметать пыль со своих маслин. Появляется  А б у  а л ь  К а с с и м, ч е т в е р о  н о с и л ь щ и к о в  несут его в носилках под балдахином. Абу спит. Все смотрят ему вслед.

Х а с с а н. Кто это?

А х м е д. Багдадский волк, Абу аль Кассим.

Х а с с а н. Он пожирает людей?

А х м е д. Он пожирает ткацкие мастерские и ковры. Если бы он захотел, то мог бы запросто пожирать и людей, он уже многих превратил в своих рабов. Кассим мог бы скупить весь этот рынок, расплатившись за него из своего самого маленького кошелька.

Х а с с а н. Ты когда-нибудь видел вблизи такого богатого человека?

А х м е д. Ну как же! А ты знаешь, почему тебя никогда не пускают дальше ворот?..

Х а с с а н. Потому что от меня пахнет рабочим по́том.

А х м е д. Нет, Хассан, потому что у нас слишком голодные глаза, богачи не выносят нашего взгляда.

Х а с с а н. И поэтому мы должны всегда глядеть себе под ноги, когда они с нами разговаривают?

На рынке появляется  б о г а т а я  ж е н щ и н а, за которой следует  ч е л о в е к  с белым ослом. Мужчина очень неловко пытается удержать тюк, который все время сваливается с осла.