Драматургия ГДР

С у (к Эв). Лучше не говори ничего. Ты ничуть не лучше его, и держу пари, ты даже чувствуешь — что сама себя обманываешь. Ради ваших принципов вы судорожно сжимаетесь в страхе перед своими желаниями, готовы хулить красоту до тех пор, пока сами не поверите в то, что она ужасна. Но только счастливыми, счастливыми-то вы не стали.

К у р т. Будет лучше, если ты уйдешь.

С у. Все, я уже затихла. (Делает умиротворяющий жест, затем к Эв.) Попроси его уйти. Я хочу переодеться. (Расстегивает молнию на вечернем платье.)

Э в. Где ты будешь ночевать?

С у. Это не так важно.

К у р т (зло). Она что-нибудь подыщет.

Э в (поспешно, чтобы смягчить впечатление от реплики Курта). Здесь нет гостиниц поблизости.

С у (Курту, направляющемуся к двери). Эй, малый… Ты сегодня будешь плохо спать?..

Курт останавливается, делает вид, что не слышал этой реплики. Су смотрит на него довольно пренебрежительно.

Э в (к Су). Я постелю тебе в маленькой комнате. (Быстро выходит.)

Курт и Су одни.

С у. Я вам сегодня здорово помешала?

К у р т. Не стоит об этом говорить.

С у. Я уже было подумала…

К у р т. Не беспокойся. (Хочет уйти.)

С у (насмешливо). Куда же так поспешно?

К у р т. Ты же хотела переодеться.

С у. Боишься, Куртхен?.. Мы ведь не одни. Эв сейчас вернется.

К у р т. Что с тобой творится? (Резко подходит к ней, громко.) Послушай, до чего ты себя довела?

С у. А ты себя?.. И Эв?.. До чего довел?

К у р т. А-а, ладно… (Машет рукой, хочет идти.)

С у. Ты считаешь меня очень… безнравственной?

К у р т (сухо). Скажем лучше: не традиционной.

С у. Опять врешь. Но я это принимаю.

К у р т. Вот и прекрасно.

С у. Мне доставляет удовольствие — ходить не в масть.

К у р т. Тебе это подчас удается.

С у. Чтобы люди раскрывали свои карты.

К у р т. А иначе они этого не делают?

С у. А разве делают?

К у р т. Метод, во всяком случае…

С у. Не традиционный. Но действенный.

К у р т. И что тебе с того?

С у. Интересно.

К у р т. Прелестная игра. Для тебя. И всегда удается?

С у. Нужно знать правила игры.

К у р т. Тут ты, безусловно, на высоте.

С у. Не могу пожаловаться.

К у р т. А другие должны это терпеть. Как пешки в твоей игре?

С у. Не-е… Я совсем не такая.

К у р т. Ах?! Как можно ошибиться в человеке.

С у. Я ведь люблю людей. Нет, правда. Что мне не нравится, так это их идиотские привычки и вся эта ерунда — иногда они сами уже не замечают, какими отвратительными становятся. Для меня глупость — это как прыщ на физиономии.

К у р т. И ты лечишь их от этих прыщей?

С у. Я с удовольствием довожу их до белого каления. Настолько, что у них язык начинает заплетаться. Но под конец они становятся здравомыслящими. (Доверительно.) К вам я сегодня была снисходительна.

К у р т. Благодарю.

С у. Хотя вы оба и твердые орешки.

К у р т. Надеюсь, с другими у тебя был больший успех?

С у. Ты очень благороден, Курт, да? (Поспешно, не дав ему отреагировать.) Однажды ко мне пристали два типа, как репейник. Они тоже считали меня довольно испорченной и поэтому многое себя позволяли — языком, конечно. То, что не разрешили бы себе ни с какой другой женщиной — всякие гнусные намеки и двусмысленности, — со мной было дозволено, так они думали. При всем том довольно милые парни, на хорошем счету у себя в учреждении и вообще. Но своей ущербной эротикой они сами себе вредили, вызывали отвращение.

К у р т. Прыщи на физиономии.

С у. Ну, я и говорю… В этом смысле — гадкие ребята. Жалкие хвастуны. Некоторое время я все это терпеливо слушала. Потом мне надоело. И, скорее уже ради них самих, я решила кое-что предпринять, чтобы поставить их на место. Таким ребятам лучше всего было показать, каковы они на самом деле. И я их пригласила в одно воскресное утро. Сузанна позаботится обо всем необходимом, сказала я им, приходите только вовремя, дорогие ухажеры, — место вы найдете, не настолько уж вы бестолковы… Они пришли. И чуть не упали в обморок. Сузанхен сидела на травке в чем мать родила, одетая только… в часы на руке. И, приветливо улыбаясь, пригласила гостей к столу.

К у р т. И больше никого при этом не было?

С у. Нет, но оба кобелька многое дали бы за то, чтобы хоть кто-нибудь был и им не надо было бы сидеть там только со мной. Они не знали, что сказать, куда спрятать глаза. Давайте налегайте на еду, кавалеры, — сказала я им, — я очень люблю быть гостеприимной. Может, вам чего не хватает, сукины дети, так скажите, — и продолжала дальше в том же духе.

К у р т (коварно). На десерт подавались экзотические фрукты и отборные вина?

С у. Во всяком случае, оба сидели, как на иголках, как двое юных монашков и не прикоснулись к еде.