Драмы

60(46). В Греции был знаменитый актер, превосходивший всех остальных чистотой голоса и красотой движений. Имя его, говорят, было Пол. Он искусно и с достоинством играл трагедии знаменитых поэтов. Так случилось, что этот Пол потерял горячо любимого сына. Когда по общему мнению он уже достаточно долго горевал над смертью сына, Пол вернулся к своему искусству. В ту пору ему предстояло играть в Афинах "Электру" Софокла и по роли он должен был нести в руках урну с якобы прахом Ореста. Эта сцена задумана таким образом, что Электра, несущая как бы останки брата, оплакивает его и скорбит по поводу его мнимой гибели. Итак, Пол, одетый в траурное одеяние Электры, взял из могилы сына его прах и урну и, сжимая его в объятиях, будто это останки Ореста, наполнил все вокруг не притворными, актерскими, но настоящими рыданиями и стенанием. Так что когда, казалось, шла пьеса, была представлена подлинная скорбь.[614]

61(169). Так как в глубине Азии Александр не имел под рукой других книг, кроме "Илиады", он приказал Гарпалу прислать ему сочинение Филиста, трагедии Еврипида, Софокла и Эсхила, и тот прислал.[615]

62(149). Филохор... написал... "О сочинениях Софокла" пять книг.[616]

63(158а). Александр Этолийский и Ликофрон из Халкиды царскими щедротами привели в порядок театральные книги для Птолемея Филадельфа (я имею в виду комедии, трагедии и драмы сатиров); вместе с ним трудился и привел в порядок списки заведующий этой библиотекой Эратосфен; опись этих книг составил Каллимах. Александр выправлял трагедии, Ликофрон — комедии; младшими были Каллимах и Эратосфен. Они отредактировали драматические произведения, подобно тому, как книги других поэтов исследовали Аристарх и Зенодот.[617]

64(157). Птолемей Евергет ревностно занимался приобретением древних книг, немаловажным свидетельством чего является его поступок с афинянами. Говорят, что, дав им залог в пятнадцать талантов серебра и получив книги Софокла, Еврипида и Эсхила только для того, чтобы переписать их и затем тотчас вернуть неповрежденными, он велел расположить их в порядке на красивейших папирусных листах. Затем то, что взял у афинян, оставил себе, а то, что переписал и привел в порядок, отослал им, наказав удержать у себя пятнадцать талантов и взять новые книги вместо тех, древних, которые они ему дали.

Так что афинянам ничего другого не оставалось, если бы даже он и древние сохранил и новых не отослал, кроме того, чтобы оставить у себя деньги, полученные по первоначальному договору; вследствие этого они получили деньги и новые книги.[618]

65(115b). Полемон... наслаждался Гомером и Софоклом и говорил, что оба они равно мудры, что Гомер — это эпический Софокл, Софокл же — трагический Гомер.[619]

66(148). "Жизнеописаний" Сатира имеется шесть книг: Эсхила, Софокла и Еврипида.[620]

67(14). Меня самого, только что я прибыл туда, влек к себе Колон, перед глазами возникал житель его — Софокл, а ты ведь знаешь, как я восхищаюсь им, какое наслаждение он мне доставляет.[621]

68(147). Среди поэтов не одному Гомеру есть место; или, если говорить о греках, Софоклу или Пиндару, но даже второстепенным или ниже, чем второстепенным.[622]

69(125). Время придет ли, дано ли мне будет рассеять по миру Песни твои, что одни лишь достойны котурнов Софокла.[623]

70(126). Так же не будет вовек износа котурну Софокла.[624]

71(48). Надо помнить, что Аякс бросается на меч. Чтобы зрители прониклись образом Аякса, актеру следует обладать недюжинной силой; о Тимофее с Закинфа говорят, будто бы он так увлекал зрителей своим исполнением, что был прозван Мечом-Смертоносцем.[625]

72(111). Будучи сладчайшим, Софокл словно склонялся к своему нраву в песнях; отчего и прозвали его пчелой.[626]

73(119). Из всех прочих, кто держался в середине, то следующие за Гомером, может статься, покажутся отстоящими далеко от него, но если рассматривать их сообразно с ними самими, то из лирических поэтов достойны внимания Стесихор и Алкей, из трагических поэтов — Софокл из историков — Геродот, из ораторов — Демосфен, из философов, мне кажется, Демокрит, Платон и Аристотель; никого ведь, кроме них, найти невозможно, кто лучше бы сочетал слова.[627]

74(121). Что же? Кому может быть отдано предпочтение в лирической поэзии — Вакхилиду или Пиндару? А в трагедии, клянусь Зевсом, — Иону Хиосскому или Софоклу? В то время как первые — безусловно поэты и в своей искусности, и в красоте слога, однако случается, что Пиндар и Софокл часто могут неразумно угаснуть и даже умолкнуть, образовав провал; но при сопоставлении ни один благоразумный человек не усомнится предпочесть все, что написал Ион, одной драме Софокла — "Эдипу".[628]