Драмы

75(124). Первым из трагических поэтов прославился Эсхил, отличающийся величественностью, возвышенностью и велеречивостью, — часто вплоть до излишества, нередко грубый и неуклюжий; поэтому афиняне разрешали более поздним поэтам исправлять его трагедии и после этого представлять на состязания. Многие поэты и были увенчаны в результате этого. Но гораздо более прославили такой род сочинений Софокл и Еврипид; из-за различия в их языке многие и до сих пор ведут споры, чтобы решить, который из них лучше — тот или другой. Этот спор я оставляю неразрешенным, так как он не имеет отношения к предмету, о котором идет речь. Но нельзя не признать, что тем, кто видит свое будущее в ораторском искусстве, больше пользы принесет Еврипид. Ведь и слог его — за что Еврипида отвергают те, которым строгость, искусность и звучание речи Софокла кажутся возвышеннее — больше созвучен с ораторским искусством, и насыщенность мыслями, в которых он выступает наравне с мудрейшими из мудрых, и разговор действующих лиц — их вопросы и ответы — достойны сравнения с мастерской речью оратора; в изображении страстей Еврипид в особенности восхищает, когда он хочет вызвать сострадание.[629]

76 (127). Выдумка это, конечно? Сатира обулась в котурны;
Мы преступили, конечно, границы и правила предков,
Точно в Софокловой маске, безумствует стих нарочитый.[630]

77(168). Софокл также вступил в блистательное состязание с природой: он столь щедро являл миру свои восхитительные произведения, сколь благосклонно она подчиняла время его трудам. Почти на сотом году жизни, перед самым отходом к смерти, написал он "Эдипа в Колоне", и одна эта пьеса смогла вырвать славу у всех поэтов, трудившихся в этом виде творчества.[631]

78(123). Софокл же, видимо, находится где-то посередине между ними, не отличаясь жесткостью и простотой Эсхила, равно как и тонкостью, бурностью переживаний и гражданственностью Еврипида; характерна для него возвышенная поэзия, сочетающая в себе и великолепное, и трагичнейшее, и изящнейшее, так что величайшая сладость вместе с серьезностью используются им для лучшего оснащения всего происходящего в его драмах и придают им убедительность. Заставив Одиссея появиться вместе с Неоптолемом... он изображает, как тот скрывается, посылая Неоптолема к Филоктету и внушая ему, что надо делать. И хор составил он не из местных жителей, как Эсхил и Еврипид, а из приплывших на корабле вместе с Одиссеем и Неоптолемом. Нравы же Софокл обрисовал удивительно величественными и благородными, — что касается Одиссея, то он гораздо мягче и честнее, чем у Еврипида; Неоптолема же Софокл возвысил честностью и благородством... Лирические партии у Софокла не склоняют к добродетели и не содержат в себе ничего наставительного, подобно тому, как это бывает у Еврипида, но несут в себе удивительную и великую сладость, так что не случайно сказал <о Еврипиде> Аристофан:

Он словно облизал края бочонка,
Обмазанного медом уст Софокла.[632]

79(161). В театре у афинян есть изображения поэтов трагических и комических, большею частью малоизвестных; если не говорить о Менандре, то не было ни одного комического поэта, снискавшего себе славу. Из известных трагических поэтов находятся там Еврипид и Софокл ... я считаю, что изображение Эсхила было сделано гораздо позднее его кончины и картины, изображающей сражение при Марафоне.[633]

80(153). В первом смысле гипотезой называется драматическая перипетия, в соответствии с чем мы говорим о трагической или комической гипотезе и о неких "гипотезах" Дикеарха, извлеченных из Еврипида и Софокла; в этом смысле мы назовем гипотезой не что иное как драматическую перипетию.[634]

81(133). [Фриних] считает, что подлинными образцами, нормой и примером чистой аттической речи является благородный Платон и Демосфен..., из комедиографов — Аристофан... из трагических поэтов громогласный Эсхил, сладостный Софокл и мудрейший Еврипид.[635]

82(135). Что касается трагедии, то я вижу, что у Эсхила не было причин показывать и разыгрывать на сцене пустую болтовню; уверен также, что и приятнейший в речи Софокл никогда не слушал, какую болтовню поднимают афиняне ведь оба этих поэта, по-моему, больше всего стремились к необходимой серьезности и изображению нравов лучшими, чем они в действительности были; Еврипида же обвиняют в том, что он свыкся с пустыми разговорами горожан.[636]