Драмы и комедии

Н а с т у л я (защищается). Ой, дядька, борода колется!

Б а т у р а (проведя рукой по густой бороде). Какая там борода! Первый пушок показался.

Все смеются. Батура играет.

Н а с т у л я (поет).

«На улице весело,
аж хохочет все село;
липнет дядя с бородой
да к дивчине молодой».

Б а т у р а. Ах, вы смеяться надо мной! Не буду играть, пойте всухомятку.

Н а с т у л я. Дядечка, играй, я теперь хорошо спою.

Б а т у р а. Ну, посмотрим. (Играет.)

Н а с т у л я (поет).

«За окном гармонь играет,
меня мама не пускает;
погляжу я хоть с крыльца
На Батуру-молодца».

Б а т у р а. Во! Это мне как раз по душе. (Играет.)

К а т е р и н а (запевает, ее никто не поддерживает).

«Стол дубовый середь хаты,
на нем рушник чистый.
Меня сватает богатый,
кавалер форсистый».

К а с т у с ь (ей в тон).

«Черная, носатая,
черт тебя посватает».

Все хохочут.

К а т е р и н а (обиженная). Хорошо, что ты… безносый.

К а с т у с ь. Не гневайся, панна старостовна, из песни слова не выкинешь.

Н а с т у л я. Пан Шмигельский идет.

Все смотрят в ту сторону, откуда идет  Ш м и г е л ь с к и й. На нем френч цвета хаки, синяя шляхетская фуражка и блестящие сапоги. Катерина отнимает у Рыгора руку и слегка отодвигается. Рыгор сидит насупившись.

Ш м и г е л ь с к и й (только Катерине, не обращая внимания на остальных). Добрый день, панна Катажина!

В с е (с преувеличенной вежливостью). Добрый день, пан Шмигельский!

Ш м и г е л ь с к и й. Как поживаете? (Целует Катерине руку.)

В с е. Как сами топаете?

Ш м и г е л ь с к и й (высокомерно оглядываясь). Компания у панны Катажины хоть и не очень почтенная, зато веселая.

К а т е р и н а. Я тут случайно очутилась.

Б а т у р а. Слу-чай-но! (Подмигивает Рыгору.) Слыхал?

Ш м и г е л ь с к и й (не обращая внимания на Батуру). Почему пани на престольном не была?

К а т е р и н а. Да так, поленилась.

Ш м и г е л ь с к и й. Напрасно. Там бы панна Катажина нашла компанию более приличную. Ярмарка была большая. Свиньи ладные были, хоть и не очень много. Пан Заруба борова привез — ах, если бы пани видела, что за боров! Пудов на пятнадцать, коли не больше. Моего панна Катажина видела? Так почти такой же. Пан Халявский с молодой женой в костел приезжал. Тоже кобыла важная. Правда, чуточку пониже моей, но тоже формальная и спереди и сзади. Отца вашего видел, словом перекинулся. Имею большой интерес к нему. (С намеком.) И до панны Катажины также. Этими днями заверну. Досвиданьице! (Целует Катерине руку и, ни на кого не глядя, уходит.)

Все, кроме Катерины, провожают его насмешливыми взглядами.

Б а т у р а (кивая головой в сторону Шмигельского, словно говоря: «Видели, что за тип!»). Пан Шмигельский!

К а с т у с ь. Френч английский!

Н а с т у л я. Духи да мыло!

Р ы г о р. А сам — дурило.

Хохочут. К а т е р и н а  обижена; она встает и, ни с кем не попрощавшись, уходит.

Б а т у р а (Рыгору). Бедный Рыгорка, будет тебе горько. Теперь целую неделю будешь прощенья просить.

Р ы г о р. Либо буду, либо нет.

К а с т у с ь. Если б у него такой боров был, как у Шмигельского, так и прощенья просить не надо было бы.

Ж е н щ и н а  с  к о т о м к о й (проходя по улице). Не покажете ли, люди добрые, дорогу на Глинище?

Б а т у р а. Почему ж нет. Такой молодке я не только до Глинища, а до самой Москвы показал бы дорогу. (Встает, отводит ее от завалинки.) Иди, бабочка, вот этой дорогой. Там будет речка и мост, так ты в речку не лезь, а по мосту иди. (Тихо.) Ну, что сорока принесла?

Ж е н щ и н а  с  к о т о м к о й. Опоздала. (Оглядывается на парней и девушек и быстро что-то говорит Батуре вполголоса.)