Драмы и комедии

В и к т о р. Нет, это на ваше имя. Может быть, им понадобились люди, которые своими глазами видели войну, сидели в окопах, освобождали людей из концлагерей.

М и х а и л. Это ведь не только я видел, ты тоже.

Г о л о с. Ты расскажи за нас.

В глубине сцены по очереди появляются  п о г и б ш и е.

Мы пойдем вместе с тобой.

После каждого монолога звучит выстрел и говоривший герой застывает в определенной позе. Постепенно они образуют один общий монумент.

М а р и я (с цветами). Я не хочу таких цветов. Они порохом пахнут. Я не хочу кукол, на что мне куклы. Я детишек хочу! И это платье мне не нравится! Оно какое-то обгорелое. Вместе со мной в тот день погибли мои двенадцать детей. Я так и не стала матерью.

Е р м о л а й  встает рядом с  Г а л и н о й. Галина отходит и встает рядом с Виктором.

Г а л и н а. Если бы я осталась в живых, я бы все равно не могла стать матерью. Какая из меня мать — безногая, безрукая. Меня бы собственный ребенок бояться стал. Поэтому я и ушла из жизни сама. Я избавилась от будущих мучений.

П о л к о в н и к. Разве самоликвидация — это преступление? Я ведь принес себя в жертву Родине?..

Е л к и н. Кто бы мог знать, что они будут стрелять в парламентеров! Ведь ради них же старались, могли и без предупреждения брать город, да жалко было, старинный такой городок…

К р а в ц о в. Наверное, мама моя тоже умерла, когда я умер.

Выходит  М а т ь и становится рядом с Кравцовым.

В и к т о р. Я убил своего лучшего друга…

Т а р а с. Ты не виноват, Витенька, у тебя не было выхода.

Н е и з в е с т н ы й  с о л д а т. Как бы мне найти свою фамилию. Неизвестный — он ничей, по нему никто не заплачет…

К у р т. Меня убило своей, немецкой пулей. Моя семья погибла у себя дома. Несчастье пришло к германскому народу. Мы стали жертвами сумасшедшего Гитлера и его банды…

М а т ь. Как сердце болит. Моя бы воля, я бы даже игрушечные ружья все поломала и выкинула. Я — мать, ни одна мать не хочет войны. Если бы матери правили миром! Тысячу четыреста восемнадцать дней и ночей работала смерть и боролась с ней жизнь. Пятьдесят миллионов погибло, пятьдесят миллионов!

К р о ш к а. Миша-джан, ты обещал, как только кончится война, разбудить меня.

М и х а и л. Не могу, Крошка. Война для нас не кончилась. Она кончилась только для вас.

К р о ш к а. Как, уже все? И ты никогда не дашь мне свою дудку, чтобы хорошенько обложить их на четырех языках?

М и х а и л. Нет, Крошка, нет.

К р о ш к а. Миша, это нехорошо, слушай. Как только я поверил в свое бессмертие, меня тут же и убили. Знаешь, Миша-джан, я расскажу, чего мне захотелось перед смертью: у моей бабушки в ауле есть горный ручеек, чистый и холодный как слеза. Мне захотелось снять свои солдатские сапоги и опустить в ручей ноги.

Слышен плач младенца.

К р о ш к а. А помнишь того ребенка? Которого мы спасли? Он уже большой, наверное. Мы поручаем его тебе. Пусть он подружится с нашими детьми.

К у з ь м а. Сколько всего я вынес, сколько пережил на войне! Война заставила меня убить собственного сына. И мне тоже пришлось умереть.

Е р м о л а й. Прости, отец!

К у з ь м а. Значит, ты виноват?

Е р м о л а й. Будь она проклята, война!

К у з ь м а. Войну проклятиями не победишь. Сначала ее надо встретить с оружием и убить, а потом уже проклинать.

Е р м о л а й. Откуда же я знал… (Прикладывается к фляжке, уходит.)

М а р и я. Я обвиняю фашизм от имени всех девушек, у которых война отняла будущее материнство.

В с е. Мы обвиняем фашизм от имени пятидесяти миллионов погибших! Наши жизни не исчезли бесследно!

Все зажигают факелы, осторожно складывают их, образуя Вечный огонь. Светит Вечный огонь жизни, за которую они боролись и сложили головы. У Вечного огня, как почетный караул, остаются четверо: Мать, Неизвестный солдат, Виктор и Миша. Огонь постепенно разгорается и становится похожим на развевающееся красное знамя. Победно звучат фанфары и торжествующий крик ребенка. Это — будущее напоминает о себе.

З а н а в е с.

1974 г.

Перевод Л. Андриевич.

ПРИМЕЧАНИЯ

ОБ АВТОРЕ

Акакий Исмаилович Гецадзе — советский грузинский писатель, поэт, драматург и переводчик — родился в 1923 году в горном селении Цеси.

С ранних лет пристрастившись к театру, он после окончания школы создает в родном селе драматический кружок, в котором был и режиссером, и актером, а иногда и автором. Труппа молодых энтузиастов даже гастролировала в соседних селениях.

В январе 1942 года А. Гецадзе был призван в армию, — в огненном Сталинграде ему исполнилось девятнадцать лет. Принимал участие в освобождении от фашистов Украины, Молдавии, Румынии, Венгрии и Чехословакии. Награжден боевыми орденами и медалями.