Драмы и комедии

К а р а м а н. Вот и выпьем за здоровье кузнеца! (Встает, но идти не может.)

Кечо потянул его за веревку обратно.

Зачем ты привязал меня к себе?

К е ч о. Чтобы ты был поближе… перед расставанием. Одолжи мне денег.

К а р а м а н. Как так одолжи? Они наши, общие. У нас все общее, даже слезы. Бери так.

К е ч о. Так я не хочу. Одолжи.

К а р а м а н. Ты не жениться ли задумал? (Смеется.) Сколько тебе?

К е ч о. Сто.

К а р а м а н. Умеешь считать до ста? (Дает деньги.) Считай хорошенько, Кечули. Когда возвратишь?

К е ч о. Не бойся, не пропадут. (С тоской.) Куда мы пойдем теперь, Каро?

К а р а м а н. Я слышал, неподалеку есть пекарня, но там нужен один человек.

К е ч о. Знаешь, Каро, что-то у нас плохо получается, когда мы вместе Давай разойдемся, может, судьба улыбнется нам. Иди в пекарню, а я найду себе работу.

К а р а м а н. Ну нет! Ты хорошо работал у Артема, ты и иди в пекарню.

К е ч о. Итак, я направо.

К а р а м а н. Я налево. Если хочешь, сделаем наоборот.

К е ч о. В городе что право, что лево — одинаково.

Обнялись.

К а р а м а н. Найди меня, верблюжонок.

К е ч о. Конечно!

К а р а м а н. Я сохранил знак нашей дружбы: пятачок-сиротинку. Возьми на счастье этот талисман.

К е ч о. Спасибо. Слушай, там опять орут. Не за нами ли гонятся? Беги, беги, Каро!

ДЕНЬГИ ПАДАЮТ С НЕБА

Улица. К а р а м а н  тащит на спине огромный диван, сбрасывает его возле дома с винтовой лестницей, ведущей на второй этаж.

К а р а м а н (пихает ногой диван). Будь ты проклят! Там рай, где нас нет. Куда ни ткнись — везде обман.

Свистки городовых.

(Прячется за лестницу.) Вот беда! Все мне кажется, что гонятся за мной.

Входит  ч и н о в н и к.

Ч и н о в н и к (заметив Карамана). Где-то я видел тебя.

Караман узнает чиновника — тот стоял в очереди в лавке Артема.

К а р а м а н (испуганно). Что вы, уважаемый, я только что приехал в Тбилиси. Вы слышали свистки? За кем гонятся?

Ч и н о в н и к. Разбойник Дарчо опять ограбил банк. А почему ты дрожишь? Уж не сообщник ли ты Дарчо?

К а р а м а н. В глаза не видел… Слышал только, что он раз девять грабил банк и всякий раз выходил сухим.

Ч и н о в н и к. Большие воры на свободе ходят, а они за воробьями охотятся. Был недавно случай в лавке Артема… (Вглядевшись в Карамана.) Нет, тот был упитанный и без бороды. (Уходит.)

К а р а м а н. Упитанный! Поработал бы с мое, от тебя и тени бы не осталось!

Входит  К е ч о. Он в новой черкеске, дорогой папахе и в новешеньких чувяках.

Кечо! Кечули!

К е ч о. Чей это скелет?

К а р а м а н. Мой, Кечо, мой! Ох, что со мной было! Работал на каменоломне, всю поясницу разломило, заработал две сотни, а хозяин отдал всего двадцатку. Я пожаловался в суд, а он судью подкупил. Тот на меня взъелся. «Вымогатель!» — орет. И чуть в тюрьму не засадил. Слава богу, штрафом отделался, отдал последние гроши. Потом работал на одного негодяя: воровал с кладбища венки, подновлял их и продавал за новые. И тут беда — кладбищенский сторож подкараулил меня… Едва ноги унес… И все мне кажется, что вот-вот сгребут. Подойди ко мне ближе, что хмуришься, брат мой?

К е ч о. Бессовестный! Еще братом называешь!

К а р а м а н. Да ты не взбесился ли?

К е ч о. Я, конечно, вовсе не похож на сказочного богатыря, но как ты мог назвать меня верблюдом?

К а р а м а н. Когда, Кечо?

К е ч о. Будто не помнишь? Когда мы расставались.

К а р а м а н. Что же ты не обиделся тогда?

К е ч о. Некогда было… и верблюда-то я только вчера впервые увидел.

К а р а м а н. Я тебе скажу — верблюд это не животное, а чудо! Воспитан он плохо, на людей плюется, зато вина не пьет, только воду, да и то раз в месяц. Как и я. (Вздохнув.) Как и я! Давно не пробовал вина, Кечули. Эх, какое было винцо, которым мы торговали!

К е ч о. Соскучился я по тебе, чертой сын!

К а р а м а н. И я тоже! Отец уж не упрекнет, что я белоручка. Ладони как железные стали, хоть горячие угли на них клади, не вздрогну даже. А ты одет как дворянин.

К е ч о. Как же иначе! Жениться-то придется. А такая черкеска кого хочешь украсит. Эх, сейчас бы, как в детстве, почистить зубы веткой папоротника! (Смеется, чтобы похвастаться золотыми зубами.)

К а р а м а н (ахнув). Целый рот золота!

К е ч о (хвастливо). Посеял простые, выросли золотые.

К а р а м а н. Хоть бы мне выбили зубы! Только не скаль их слишком часто, разбойникам двух минут хватит, чтобы выдернуть твое золото. Эх, плохо мне, Кечо. Хвастался набить золотом полдюжины хурджинов, а вышло так, что не каждый день набивал едой свой единственный живот.