Драмы и комедии

К у з ь м а (входит). Прямое попадание… (Показывает, что оторвана голова.)

Звук самолета.

Г о л о с. Эй, Иван! Поймите, вы проиграли войну! Сдавайтесь! Для вас осталась одна дорога — в плен! Из окружения никто живым не выйдет! Не бойтесь плена, плен — это жизнь, а смерть — это пустота! Эй, Иван!

Летят листовки.

Эти листовки будут вам пропуском. Приходите с пропуском! До скорого свидания! А теперь слушайте вашу любимую русскую песню «Метелица»!

Ермолай украдкой прячет листовку в карман.

П о л к о в н и к. Видите, враг заинтересован взять нас живыми. Врагу нужны наши секреты. Самоликвидация неизбежна. Однако в первую очередь следует уничтожить документы и личные бумаги. Также подлежат сожжению и неотправленные письма. Найдя наши трупы, враг не сможет догадаться, кто мы…

М а р и я (поет, стараясь перекричать «Метелицу»). «На закате ходит парень…»

П о л к о в н и к. Спокойно! Петь не время. Выверните карманы, чтобы ни у кого не осталось ни клочка бумаги.

Все вывернули карманы. Никто не может решиться уничтожить письма. Начинают перечитывать их.

К р о ш к а. Капитан, ты заснул? О чем думаешь? А я думаю, что три раза меня фрицевские бомбы хоронили в окопе, три раза я самовыкапывался. А теперь я сам самоликвидируюсь. Интересно, да? Все сам. (Смеется.)

Ермолай выворачивает карманы, роняет листовку. Виктор подхватывает ее. Е р м о л а й  уходит.

К у з ь м а. Товарищ полковник, можно мне партбилет не сжигать? Если враг меня обыщет, пусть видит, что я был коммунистом. Это же не военный документ.

П о л к о в н и к. Мы все тут, независимо от того, есть ли у нас партбилет, умираем коммунистами. Но афишировать это перед врагом не следует. Они не должны радоваться, что коммунист погиб.

П е р в ы й  с о л д а т. У меня, наверное, недавно ребенок родился, а я умираю, так и не узнав ничего. Письмо так и не послал. (Читает девушкам.) «Дорогая Светлана! Срочно сообщи, кто у нас — мальчик или девочка. Может быть, двойня? Если мальчик, назови его в честь меня, на войне всякое может быть. Если девочка — назови ее Зоя! Это имя героической девушки. Оказывается, по-гречески Зоя значит «жизнь». Пусть она будет моей жизнью. Твой Андрей. Целую».

М и х а и л. Почитай еще.

В т о р о й  с о л д а т. Меня девушка провожала на фронт, но не поцеловала. Теперь тысячу поцелуев шлет мне в каждом письме, поцелуи эти сжигать приходится. Кому они вредят?.. Кто их сможет использовать?

М и х а и л. Маша, а у тебя нет писем? Почитай мне, Машенька, а?

М а р и я. Мои родные все в блокадном Ленинграде. А ты мне ни одного письма не написал, ты даже не разговаривал со мной. (Достала из вещмешка туфли, платье, зеркало.)

Г а л и н а. «Дорогая мама! Я дала присягу под знаменем, что буду защищать родину до последней капли крови». Почему это письмо надо сжигать, я не понимаю. «Мамочка, помнишь, как ты будила меня по утрам? Здесь мне некогда спать… И ничего со мной не сделалось. Значит, и пуля мне не страшна. Не бойся, мамочка! Не спать очень легко. Я снайпер и иногда сплю, привязавшись к дереву. Твоя Галя тебя не осрамит». Это тоже я должна сжечь? Зачем?

П о л к о в н и к. Вы затягиваете самоликвидацию. Прекратить чтение писем!

К р а в ц о в. А вот мамино письмо.

Входит  М а т ь.

М а т ь. «Сынок. Береги себя, не спи на сырой земле, держи ноги в тепле. С тех пор как ты ушел, я постель даже не разбираю, сплю на холодном полу не раздеваясь. Мне кажется, что тебе так теплее. И хлеб я делю на девять частей, восемь посылаю тебе, то есть на фронт. Я знаю, мой кусочек не дойдет до тебя, но кто-нибудь пришлет тебе тоже. Ну, сынок, может, пожалеет тебя война. У нас в деревне остались одни старики. Если с тобой что случится, я сразу узнаю… и умру».

К р а в ц о в. Нет, пока я живой, я это письмо не сожгу. Хотите, сжигайте меня с ним вместе.

П о л к о в н и к. Ладно, мы и в три дня не покончим с письмами. Пусть письма без конвертов остаются. Смирно! От имени Родины объявляю вам всем благодарность за героическую борьбу!

Поблизости разорвался снаряд.

М и х а и л. Товарищ полковник, осторожно!

П о л к о в н и к (махнул рукой, странно засмеялся и спокойно продолжает). Именем Родины объявляю вам благодарность за героическую борьбу. Слушайте мой последний приказ! Всем приготовиться к совместной ликвидации. (Становится на каменную глыбу, как на пьедестал, снимает фуражку.)

К р о ш к а. Миша-джан, почему я не схожу с ума? Мне же себя убивать придется. А я не могу. Но я убью. Я — не я. А ты?

М и х а и л. Я тоже.