Драмы и комедии

А н т и п о в. Сильный — так дрался бы!

О л ь х о в ц е в. Драться? А что в том цены? Больше ли, чем в покое, который обрел он тут, в глуши?

Б о р и с. Сколько ему было тогда лет?

О л ь х о в ц е в. Тридцать два.

М а р я г и н. Рановато для покоя.

О л ь х о в ц е в. Тем серьезней он наказал людей, которые его не поняли. Если вы не отличаете таланта, не считаете, что он нужен… ходите по старым мостам, пережевывайте старые истины… Мы сошлись с ним в главном принципе: подальше от людей.

А н т и п о в. Позвольте, на Западе это сплошь да рядом…

М а р я г и н. Сережа, там социальная почва разобщает.

О л ь х о в ц е в. Социальной почвой всего не объяснишь… Испокон веков люди уходили от суеты жизни. Две с половиной тысячи лет назад один восточный принц ушел из своего дворца, стал проповедником и назвался Буддой… Или — отец Сергий. Помните, у Толстого?.. Отец Сергий на современной западной почве… кхе… кхе… не маялся. Человек, заглушивший в себе инстинкт стадности, становится выше толпы.

А н т и п о в (иронизируя). Евгений Степанович, при чем тут стадность?.. Наш родной, здоровый коллектив — толпа?..

О л ь х о в ц е в. Андрей Семенович не был в полном смысле слова нелюдим. В дружбе он был необычайно щедр. Посмотрите, Борис, — его фотография… Хочу в Привольск отвезти, сделать отпечаток на фарфоре для могильного камня. (Отдал фото Борису.) Вы сразу увидите — недюжинная личность…

Надя переглянулась с Ольховцевым понимающе, тот кивнул.

Б о р и с (разглядывает фотографию, проникаясь волнением и интересом к человеку, фотографию которого он держит в руке). Лицо волевое…

Фотография Бунеева переходит из рук в руки.

Л е р а (шепчет Антипову). Вылитый Борис Куликов…

А н т и п о в (тихо). Как же я раньше этого сходства не заметил?

Борис (еще раз взглянул на фотографию, прежде чем вернуть ее Ольховцеву; закурил). Забавно…

Входит  В а р в а р а.

В а р в а р а. Евгений Степанович, там, коло церкви, иностранцы толкутся. Итальянские, слыхать… Из Корабельщиков на машине прибыли, с гидом. (Направляется в свой буфет.)

О л ь х о в ц е в. Иду, Варенька. (Уходит.)

Л е р а. Сергей, погуляем по берегу?

А н т и п о в. Можно и по берегу. (Уходит с Лерой.)

М а р я г и н  задержался, исподволь наблюдая за Борисом и Надей. Поняв, что мешает им, торопливо уходит.

Б о р и с. Нет ли у вас или у вашего деда фотографии Сент-Экзюпери? Может быть, я похож на него еще больше?

Н а д я. Может быть.

Б о р и с (после паузы). С кем еще он тут дружил, Бунеев?

Н а д я Еще? (Замялась.)

Б о р и с. Вы не хотите говорить? Почему?

Н а д я (неохотно). Это, возможно, только дед да я и замечали. Дружил он с Варварой Антоновной Зевиной.

Б о р и с. Близко дружил?

Н а д я. Много лет. Боря, пойдемте, я вас покормлю. Пирогами с рыбой…

Б о р и с идет на дебаркадер — в буфет, где за стойкой сидит Варвара. Н а д я  уходит.

Б о р и с. Скажите, где та баня?

В а р в а р а. Какая баня?

Б о р и с. Та, где умер Бунеев.

В а р в а р а. Во-он там, в нашем огороде, на бугорке… Любил он баниться. Зимой, бывало, прямо с пару в снег, в сугроб, а потом снова пару поддаст… (Вернулась в помещение буфета. Бросила монету в радиолу, пустила музыку.)

С той стороны, где виднеется церковь, появляется мать Бориса  Т а т ь я н а  В а с и л ь е в н а  К у л и к о в а. Ей лет под пятьдесят, одета она в черное платье. Заплаканные глаза.

Т а т ь я н а  В а с и л ь е в н а (еще издали увидела сына, окликнула). Боря!

Б о р и с. Мама… (Спускается вниз.)

Т а т ь я н а  В а с и л ь е в н а. Записку твою получила… Приехала на «кукушке». Знаешь, по узкоколейке леспромхозовской поезд ходит? Маленький такой паровозик… (Сдерживает слезы.)

Б о р и с (прикоснулся к материнской щеке). Выпачкалась ты в земле.

Т а т ь я н а  В а с и л ь е в н а. Могила еще свежая… (Разрыдалась.)

Борис обнял мать.

Так ты с отцом и не повидался…

Б о р и с. Мы очень похожи… Мне показали его фотографию.

Т а т ь я н а  В а с и л ь е в н а. Кто показал?

Б о р и с. Его друзья, Ольховцевы. Хочешь, познакомлю тебя с ними?