Драмы и комедии

М и ш к а. Ты не колотись. Наследство он тебе не оставил. Кому нужно, и без тебя разберутся. Дай дорогу!

Борис отступил.

Дай дорогу!..

Борис еще раз отступил.

(Измывается, полагая, что Борис трусит.) Дай дорогу…

Б о р и с (ловким броском швырнул Мишку на землю, придавил). Что из тайника достал? Куда спрятал?

М и ш к а (хрипит). Пусти…

Б о р и с. Лежи тихо… Говори: что в тайнике было?

М и ш к а. Чертежи.

Б о р и с. Где они, чертежи?

М и ш к а. Отвез я их.

Б о р и с. Куда отвез?

М и ш к а. В город. Им.

Б о р и с. Кому?

М и ш к а. Которые шпионов ловят.

Б о р и с. Это почему же им?

М и ш к а. А почему он чертежи прятал?.. А? Спер? Кто так делает?..

Б о р и с. Эх ты!..

М и ш к а. Там не приняли… направили…

Б о р и с. Куда? Вывеску хоть запомнил?

М и ш к а. Запомнил… это институт… Улица Бетховена, дом восемь.

Появляется  Н а д я. Мишка вскакивает.

Б о р и с. Шпиона он нашел! Фильмов ты насмотрелся, парень…

М и ш к а (тихо, с ненавистью). Мотай отсюда. Ты здесь не отдохнешь, а последнее здоровье потеряешь. (Уходит.)

Н а д я (подошла ближе). Борис… уехали бы вы, правда… Еще дня три — и я тоже домой, в город. Уезжайте, Боря…

Б о р и с. Отсюда, из Кардымовки?.. Как он тут жил?.. На дебаркадере… один! Вержа перед ним… Двадцать лет… Самое худшее место, в котором мы можем находиться, — это быть в самом себе. Француз Монтень сказал эти слова три столетия назад…

Н а д я. Сердитый он был очень, Андрей Семенович.

Б о р и с. Я никогда не бывал в деревенской бане. Пойду посмотрю, как там…

Н а д я (понимающе). Иди. Я тебя подожду.

Входят  А н т и п о в  и  Л е р а.

А н т и п о в. Мать уехала? Слушай Боб, говорят, сохранились какие-то чертежи.

Б о р и с. Я знаю.

Л е р а (как бы извиняясь). Боря, я подрабатываю в нашей областной газете. Брала интервью недавно… Боря, мне давал интервью инженер, который строит новый мост через Вержу. (Вспоминает.) Фамилия такая простая… Толстяк, с одышкой… Он говорил, что у него с Бунеевым был какой-то конфликт.

А н т и п о в. Ведь как бывает: повыдергивал из старых чертежей все лучшее, подправил — и уже строит. Вот тебе и весь конфликт.

Л е р а. Сергей, ты же его не знаешь… и так плохо о человеке!

А н т и п о в. Я не о человеке, я о человечестве, Лерочка. Боб, все-таки попробуй в этом разобраться. Дерзай, старик! Если же доведется спорить… не забывай: у тебя всегда в запасе веский аргумент — тренированные кулаки десантника. (Серьезно, даже чуть с нажимом.) Время спросит потом не с кого-нибудь, а с нас: что вы сделали, чтобы пыль равнодушия не покрывала планету? Подумай, кто это сделает за нас? Кто, если не мы?!

З а т е м н е н и е

Прошла неделя. Там же. Часы предвечерья.

Входят  Н а д я  и  М а р я г и н. Надя несет книги Марягина и свою тетрадь для стенографирования. На скамейке, возле кольев с лаптями, развешанными для продажи туристам, дремлет  О л ь х о в ц е в.

Н а д я. Не бойтесь вы свежего воздуха!

М а р я г и н (с намеком). Вам-то здесь лучше: дебаркадер весь виден.

Н а д я. При чем тут дебаркадер?! Просто на воздухе работа быстрей пойдет.

М а р я г и н. Если уж не идет, так не идет… Эта скульптура Матвея Черного далеко не мелочь, Надюша… Вы читали мою книгу о привольском восстании семнадцатого века? Вышла нынче весной.

Н а д я. Простите, не читала.

М а р я г и н. Я убежден, моя концепция… гм… о привольском восстании и Матвее Черном — единственно верная концепция. А споры вокруг скульптуры — просто мышиная возня. Почему же так трудно мне сегодня собраться с мыслями?

Н а д я. Чем вам помочь?

М а р я г и н. Вы? Могли бы… Вы всё, всё могли бы…

Н а д я. Буду стараться, Владимир Павлович. Давайте здесь. Дед нам не помешает.

О л ь х о в ц е в. Все-таки неудобно: вроде бы посторонний предмет. (Встает.)

М а р я г и н (отвел старика в сторону). Дорогой Евгений Степанович, имейте в виду: ваша библиотека для меня бесценна. Я готов дать за нее любые деньги. Неужели ж не проснется ваша коммерческая жилка?..

О л ь х о в ц е в. Если б можно было посоветоваться с Андреем Семеновичем… (Уходит.)

М а р я г и н (вслед). Все-таки я не теряю надежды.

Н а д я. Сегодня в шестнадцать тридцать был катер?

М а р я г и н. Был, кажется. (Саркастически.) Впрочем, нет, в бурных волнах Вержи произошло кораблекрушение. Пассажиров подобрало океанское судно, и только прекраснейший из них, Борис Куликов…

Н а д я (сухо). Я готова, Владимир Павлович.

М а р я г и н. Последние фразы… прочтите, пожалуйста…