Драмы

Линда. Спирт я еще не умею пить. (Смотрит на Коновалова). Я вас запомнила другим.

Коновалов. Первое впечатление обманчиво… (Смотрит на Линду). И я с вами — не разобрался. Положите вашу сигаретку. (Вынимает у нее изо рта сигаретку, тушит). Вы — ничего, вполне. (Хочет ее обнять). И волосы… как этот пепел.

Линда (уклоняясь). Помнете лсконы, а в отеле нет женского парикмахера. Вчера вы были со мной не так ласковы…

Коновалов. Вчера… Дважды нельзя войти в одну и ту же воду. Вчера я забыл, что я… что я тоже когда-то был мужчиной.

Линда. И что одна женщина может заменить другую?

Коновалов. И это.

Линда. А сегодня вспомнили?

Коновалов. Сегодня вспомнил. (Смотрит на нее). Такие, как вы, должны нравиться.

Линда. Должны?

Коновалов. Женщине идет быть женщиной, а мужчине идет быть мужчиной? Так, кажется? (Подходит к Линде). И женщинам нравится, когда мужчина ведет себя как… мужчина. (Обнял Линду).

Линда (вырываясь). Не всегда.

Коновалов. Врете. Всем женщинам всегда нравится, когда их… желают. Всем. (Снова пытается обнять Линду). К чему это кокетство? Все проще, проще на этом свете. Как дважды два. Она спит, не бойтесь…

Линда (вырывается, отбегает в противоположную сторону комнаты). Как вы… о, как вы… грубо.

Коновалов. Как умею. По-мужицки.

Линда. Очень, очень, очень грубо…

Коновалов (помолчав). Хочешь со мной, в тыл?

Линда в изумлении смотрит на него.

Вы будете тыловой дамой, а я — тыловым валетом. Ну? Без шуток. По-военному. Давайте.

Линда (дрожащими пальцами зажгла сигаретку). Кажется, вы очень любите вашу жену. (Подходит к дверям). Я могу быть или… козырной дамой, или… (Вздрогнула, увидев входящую Екатерину Михайловну.) или… никакой. (Уходит).

Пауза. «Тик-так», тик-так».

Екатерина Михайловна (не глядя на Коновалова). Илюша не был у тебя?

Коновалов (тоже не смотрит на Екатерину Михайловну). Нет.

Екатерина Михайловна. С утра ушел в военкомат и сказал, что ночью к тебе придет — прощаться. Ты сегодня улетаешь, да? Я так тревожилась, что нет тебя, нет, пропал… Ведь, я уже была тут…

Коновалов (не глядя). Зачем?

Екатерина Михайловна. Нё знаю. (Пауза). Вася, где ты пропадал? Что у тебя? Неприятности?

Коновалов. Кто тебе сказал? Все нормально.

Екатерина Михайловна. Ты добился? Тебе доверили, Коновалов. Все нормально. Доверили. (Не желая продолжать разговор). А когда ты едешь?

Екатерина Михайловна. Я не еду.

Коновалов (помолчав). А он?

Екатерина Михайловна. Рублев уехал.

Коновалов (помолчав). Тебе надо было уехать вместе с ним.

Екатерина Михайловна. Нет. Я здесь нужна. У меня здесь сын. (Помолчав). У меня здесь муж.

Коновалов. У тебя здесь нет мужа. (Протягивает ей руку). Извини, еду. Полк принимать. И много дела…

Екатерина Михайловна (радостно). Тебе дали полк? Коновал о в. Дали. (Помолчав). Извини.

Екатерина Михайловна хотела что-то сказать, только кивнула, пошла к дверям. Остановилась. Еще раз кивнула, словно бы продолжая немой разговор. Ушла.

(Подошел к фляжке, подержал ее в руках, положил назад. Взял с батареи полотенце, обвязал им голову). Погано. Исключительно погано. (Поглядел на спящую напротив Марусю, встал. Ушел, захватив подушку с кушетки, в другую комнату).

Тишина. В комнату входят Жемчугов, Тюленев, Нарышкин.

Нарышкин (оглядывая комнату, продолжая разговор). А если он в Неву бросился?

Тюленев. Не неси чушь.

Нарышкин. Я бы бросился…

Жемчугов. Не с этого надо начинать, сержант.

Нарышкин. Вот думаешь-думаешь, и все неясно как-то. Например, майор… Он разве на южный курорт путевку брал? На смерть. А почему же?

Жемчугов (развел руками). Видать, не завоевал еще. Нарышкин. Чего?

Жемчугов. Доверия. Понятно?

Нарышкин (уныло). Так точно, понятно. А те — завоевали? Жемчугов. Кто?