Дражайший плут

Тревельон увидел, как Маклиш пытается спрятаться за столом, и ударил его наотмашь по лицу рукоятью пистолета.

Из носа архитектора брызнула кровь.

— Где леди Феба?

Маклиш ничего не смог сказать — лишь вытаращил глаза, указывая в дальний угол комнаты. Приглядевшись, Тревельон увидел дверь, бросился к ней и навалился плечом, но за ней обнаружил пустую комнату.

Вдруг из угла кто-то метнулся к нему и попытался проскочить в открытую дверь, но Тревельон успел схватить его за волосы, соломенно-желтые, и дернул, приставив дуло второго, заряженного, пистолета к виску.

— Где она?

— Сдаюсь! — вскричал Монтгомери, выставив руки перед собой и ехидно улыбаясь. — Сказал же: сдаюсь.

— Я спросил, где леди Феба.

— Понятия не имею!

— Лжец! — крикнул герцог Уэйкфилд, гневно сверкая глазами. — Ты похитил мою сестру! Монтгомери сузил глаза и мгновенно преобразился — теперь это был смертельный враг.

— Да, похитил. Считаю, что это справедливое возмездие за то зло, что ты мне причинил.

— Какое зло? Ты о чем? — удивился герцог.

— А кто прикрыл винокурню в Сент-Джайлзе? Это… — Монтгомери обвел руками пространство, — когда-то было очень прибыльным предприятием, а теперь просто груда кирпича. Ты забрал это, ну а я отнял у тебя кое-что… то есть кое-кого. — Ухмылка белокурого херувима походила на хищный оскал. — Я дал себе зарок никогда и никому ничего не спускать, даже самой малости, вот и эта не останется неотмщенной.

— Безумец! — презрительно скривил губы герцог.

Монтгомери надменно вскинул подбородок, глаза его холодно блеснули в свете фонаря.

— Что одному смысл жизни, то другому сумасшествие.

Тревельон приставил дуло пистолета к его виску.

— Можешь выть на луну, мне плевать. Говори, где Феба, или я вышибу тебе мозги. Монтгомери открыл было рот, но в углу плаксиво подал голос Маклиш.

— Тот ирландец…

Все повернулись в его сторону.

— Что? Ты о чем? — спросил Монтгомери.

— Один из ваших подручных, — Маклиш пытался, без особого, впрочем, успеха, остановить кровь из носа своим шейным платком. — Сейчас его тут нет. Я видел, как он бросился в подвал, где находится леди Феба, едва они сюда вломились.

Герцог, выругавшись, схватил свечу и поднял повыше. Круг света выхватил из темноты дыру в задней стене, которую, видно, прикрывал обшарпанный комод, сейчас отодвинутый. Монтгомери мерзко захихикал, и на один жуткий миг Тревельону показалось, что он действительно сошел с ума, но то, что он сказал, едва не лишило его чувств:

— Похоже, она приглянулась не только капитану!

Сердце Джеймса сковал ледяной страх: Феба в зловонной клоаке Сент-Джайлза, один на один с каким-то отморозком! Боже милостивый!

— Ничего не поделаешь: приходится экономить, — продолжил Монтгомери, — а наемная сила обходится дешевле.

И вот тут-то у герцога Уэйкфилда сдали нервы: он с такой силой врезал ему кулаком челюсть, что Нейпир растянулся на полу и, казалось, перестал дышать.

Только Тревельону было на него наплевать.

Главное — Феба, слепая, наедине с преступником, и наступала ночь.

Глава 20

— Шевели ногами, или я поволоку тебя за волосы! — рявкнул гнусный тип, в руках которого оказалась Феба.

Бедняжка отчаянно сопротивлялась, не страшась угроз. Он выволок ее из логова, куда затащили ее похитители, однако это, конечно, не было долгожданным спасением: Фебу как раз страшила мысль, что он может с ней сделать. Негодяй вроде бы не отличался высоким ростом, но был силен как бык, в чем она имела возможность убедиться. Больно сжав запястье, он тащил ее за собой по улице, и Феба понятия не имела, где находится. Под ногами была неровная булыжная мостовая — она уже дважды падала, — и посреди улицы шла зловонная сточная канава. Феба слышала чей-то смех, им вслед неслись мерзкие замечания, грубые голоса о чем-то спорили, даже кричали… Вдруг ей показалось, что кто-то произнес ее имя. Позвать на помощь Феба не решалась — неизвестно еще, кто явится на зов.

Гнусный тип тем временем пробормотал себе под нос:

— Хорошенькая штучка! Можно неплохо заработать, а позабавиться я могу и с кем попроще. Эй, ты, у тебя небось богатые родственнички?

— Я сестра герцога Уэйкфилда, — громко и внятно произнесла Феба. — Он щедро заплатит, если вы меня отпустите!

Похититель остановился так резко, что она налетела на него. На минуту ей даже показалось, что его заинтересовало ее предложение, но он вдруг обхватил ее ручищами и прижал к своему дурно пахнущему телу.

— Не-е-е… У меня еще ни разу не было аристократки.

И вот тут-то Феба решила, что самое время закричать.

Тревельон, хромая, выбрался из подвала на улицу, за ним следом — Уэйкфилд. Фебы нигде видно не было. Стемнело, и фонари, которые обычно зажигают над дверями жилых домов и лавочек, были тусклыми и встречались редко — ведь это Сент-Джайлз!

Трость Джеймс оставил в пансионе, только один его пистолет был заряжен, и он не имел ни малейшего понятия, в какую сторону идти.

— Он мог утащить ее куда угодно, — заметил Уэйкфилд, подтверждая его опасения.