Дразнилки (СИ)

Ему мерили температуру, вливали тёплую горькую воду в рот, сморкали, укладывали на лоб влажные полотенца. А он то выныривал в этот мир, то погружался в свой, где вокруг были стены, покрытые мхом и узорами, а на влажном куске плиты лежала зеленая тетрадь в клеточку, небрежно придавленная камнем. От камня исходили свет и тепло. Камень питался тем, что Выхин оставил после себя – вкусными, редкими эмоциями. Что ни говори, а у Выхина был талант.

Он решил, что выздоровел, через несколько дней. Проснулся ночью, потный с головы до ног. Возился так, что запутался в пододеяльнике и свалил на пол подушку. Долго пытался выбраться, едва не упал сам. В голове пульсировало желание – добраться до кенотафа и продолжить рисовать.

Выхин торопливо оделся в тёплое, набил карманы ручками вышел в коридор. В соседней комнате спали. Натянул шапку, куртку, обулся и бесшумно выскользнул на лестничный пролет.

Через тридцать минут он уже был на той стороне города, где начинался лес. Справа от дороги спали новенькие многоэтажки. Ярко мигали огни единственного в городке супермаркета – возле него крутились машины, из колонок дребезжала курортная музыка. Но Выхин ничего вокруг не замечал. Он спустился с обочины, ломая сапогами податливую ледяную корку. Замер на несколько секунд, оглядывая дрожащую темноту (над деревьями поднималась вышка ЛЭП, похожая на скелет с раскинутыми в стороны руками), и уже без сомнений углубился в лес.

Дорогу к кенотафу Выхин не искал, да и не старался. Почему-то знал, что найдет без проблем. Брел в темноте, как по оживленной улице – не спотыкаясь, ни за что не цепляясь и не останавливаясь. Будто сам лес расступался перед ним и направлял куда нужно. Пару раз ноги проваливались под лёд, но Выхин не замечал. Бледное зарево городка осталось за спиной. Впереди была только чернота.

Он вышел на поляну, увидел дыру в земле и понял, что добрался до места. Спустился вниз головой вперед. Внутри было теплее, чем снаружи.

Мы ждали тебя!

Мы хотим еще!

Покажи, на что ты способен!

Голоса накинулись с радостью, как щенки, которые устали ждать, когда же хозяин придет с работы. Выхин засмеялся хрипло, до боли в горле. Как же он мечтал вернуться сюда!

Нашел несколько больших камней, подкатил один к другому, соорудив своеобразный стул. Узоры на камнях мягко подсвечивались, а еще были теплыми и приятными на ощупь. Они проникали под одежду, под кожу, сливались с Лёвой Выхиным.

– Смотрите, кого нарисую, – объявил Выхин. – Толик, Толик, алкоголик! Толик парень неплохой, только ссыться и глухой!

Он вернулся домой в обед следующего дня, с ещё большей температурой, воспаленным горлом, с раскрасневшимися глазами и гайморитом. Угодил в больницу на две недели. Врачи подозревали менингит и рассказывали матери, что их сын возможно больше никогда не сможет подняться с кровати. Все это время Выхин общался с голосами в голове. Он взял с собой несколько камней, рассовал по карманам и время от времени вытаскивал то один, то другой. Твари божии остались с ним, хотя, оторванные от дома, быстро истощались и умирали. Теплые податливые камни с каждым днем становились холоднее. Голоса затихали. Лица темнели. Истории заканчивались.

Но каждая из Тварей, милая и добрая, не винила Выхина. Это был их добровольный выбор. Они не могли покинуть его. Выхин был благодарен. Он почему-то испытывал счастье, общаясь с Тварями божиими. Они помогли выздороветь – ценой своих крошечных жизней.

В больнице к нему снова пришла Элка. Волосы она заплела в косы, оделась красивее обычного, притащила кулек конфет и бананы.

– Слышала, тебе нужно много кушать, – сказала она, присаживаясь на край кровати. – В здоровом теле здоровый дух и все такое.

– У меня же простуда, а не дистрофия, – хмыкнул Выхин, но тут же надорвал целлофан, выудил две конфеты. Одну дал Элке, вторую быстро съел сам. Конфета была божественно вкусная, особенно после многих дней манных каш, пресных котлет и пюре с компотами. – Как там твой братец? Все еще хочет меня убить?

На самом деле, Выхину было все равно. У него появились друзья, которые оказались важнее конфликта с местной шпаной. Единственное, что беспокоило, это возможность безопасно передвигаться по городу, хотя и тут вполне можно было решить вопрос.

– Андрею уже не до тебя, – ответила Элка. – Тут из соседнего поселка к нам в клуб приехали какие-то отморозки. Толику нос разбили, приставали к Ирке и Миле из одиннадцатого «Б». Андрей теперь готовит ответ.

– Интересная у вас тут жизнь.

– Можно подумать, у тебя там такого не было?

Выхин пожал плечами:

– Разное было. Но, знаешь, север и юг разительно отличаются. У вас тут кровь горячее что ли. Чуть что – подраться, унизить, ответы какие-то готовить, носы ломать. У нас большинство проблем решается в беседе. Разобраться надо, понимаешь? Морду набить всегда успеется, а ты попробуй конфликт решить не кулаками.

– Я тебя все равно не пойму, я же девочка, – хихикнула Элка. – Это вы из-за нас должны драться, дуэли, там, устраивать. А я должна суп варить и за детьми следить.