Дремлющий демон Декстера

Правомерности. Никаких сомнений. Что-то здесь просто-напросто правильно, чем и вызвано блаженство, возбуждение и удовлетворение моего мрачного попутчика, которые я никак не могу понять. А над всем парит какое-то странное знание, как будто все мне очень знакомо. И хотя никакого смысла в этом я не нахожу, все именно так. И еще до того, как я собираюсь подвергнуть эти странные откровения дальнейшему изучению, приземистый молодой человек в голубом мундире велит мне отойти и держать руки в поле зрения. Несомненно, это был первый из прибывших вояк, и он направил на меня оружие в очень убедительной манере. А поскольку лицо его без явно выраженного лба пересекала одна сплошная бровь, я решил, что разумнее вести себя в соответствии с его пожеланиями. Он как раз напоминал тот тип тупоголового злодея, способного застрелить невинного – или даже меня. И я вышел из чулана.

К несчастью, мое отступление обнаружило маленькую диораму в чулане, и молодому человеку срочно пришлось заняться поисками места, куда бы он смог пристроить свой завтрак. Он бросился к большой урне примерно в десяти футах от нас, прежде чем предаться испусканию жутко уродливых звуков. Я стоял тихо, ожидая, пока он закончит. Дурная привычка – вот так разбрасывать вокруг себя полупереваренную пищу. Совершенно антисанитарно. И это страж общественной безопасности!

Рысью вбежало еще несколько мундиров, и вскоре мой обезьяноподобный друг уже делил урну с несколькими приятелями. Шум был удивительно неприятным, не говоря уже о запахе. Однако я вежливо дождался, пока они не закончат, потому что у оружия есть одно удивительное свойство: из него может выстрелить даже полицейский, которого тошнит. В конце концов один из мундиров выпрямился, вытер лицо рукавом и начал меня расспрашивать. Когда расспросы закончились, меня оттолкнули в сторону, проинструктировав никуда не уходить и ничего не трогать.

Вскоре после этого прибыли капитан Мэттьюз и детектив Ла Гэрта, и когда они наконец овладели ситуацией, я немного расслабился. Но теперь, когда я уже мог куда-то сходить и что-нибудь потрогать, я просто сел и задумался. И мысли мои были удивительно беспокойными.

Почему выставка в чулане кажется знакомой?

Если только я не собираюсь вернуться к своему недавнему идиотизму и продолжить убеждать себя в том, что это моих рук дело, почему все кажется мне так восхитительно неудивительным? Конечно, это сделал не я. Мне стало почти стыдно от глупости такого утверждения. На самом деле «фу». Нелепо тратить время даже на осмеяние такой идеи. Смешно!

И все же… м-м… почему все кажется мне настолько знакомым?

Я вздохнул и испытал еще одно новое чувство – какой-то дурман. Напрочь исчезло ощущение происходящего, кроме того, что каким-то образом я был его частью. Это откровение не очень помогло, поскольку оно полностью совпадало со всеми остальными близкими по мотивации аналитическими выводами, к которым я до сих пор пришел.

Если исключить абсурдную мысль, что совершил это я, сам не зная, что творю, то каждое последующее объяснение оказывалось еще более неправдоподобным. И посему резюме в изложении Декстера выглядит так: он каким-то образом вовлечен, но даже не знает, что это может означать. Я почти чувствовал, как маленькие колесики моего когда-то гордого мозга сходят с рельсов и тарахтят по полу. Тук-тук. Классно! Декстер съехал с катушек.

К счастью, от полного коллапса меня спасло появление дорогой сестрицы Деборы.

– Давай, – отрывисто бросила она. – Пошли наверх.

– Могу я спросить зачем?

– Мы идем в офис поговорить со здешними работниками, – ответила она. – Посмотрим, не знают ли они чего-нибудь.

– Должны что-то знать, если у них есть офис, – предположил я.

Деб секунду смотрела на меня, потом повернулась.

– Пошли.

Может быть, дело в ее командном голосе, но я пошел. Мы прошли к противоположной от места, где я сидел, части Арены, затем в холл. Там возле лифта стоял коп из Броварда, а чуть дальше, за длинной чередой стеклянных дверей, за барьером – еще несколько. Деб промаршировала к копу у лифта и заявила:

– Я Морган.

Он кивнул и нажал кнопку «верх». Посмотрел на меня с полным отсутствием выражения на лице, что говорило о многом.

– Я тоже Морган, – сказал я.

Коп только взглянул на меня, отвернулся и продолжил что-то разглядывать за стеклянными дверьми.

Раздался тихий звук колокольчика – прибыл лифт. Дебора прошествовала внутрь и с такой силой врезала по кнопке, что коп вздрогнул. Двери закрылись.

– Что такая мрачная, сестрица? – спросил я. – Разве не этим ты хотела заниматься?

– Одна видимость работы, и это всем известно! – прорычала она.

– Зато видимость работы детективного типа, – уточнил я.

– Эта сука Ла Гэрта играет тут первую скрипку, – зашипела она. – И когда я закончу здесь трепыхаться, мне придется вернуться на дежурство к шлюхам.

– О Боже! В твоем маленьком секс-костюме?

– В моем маленьком секс-костюме, – повторила она, и, пока я смог сформулировать какие-нибудь волшебные слова утешения, мы уже приехали на офисный этаж и двери лифта открылись.