Дресс-код для жены банкира

— Это мы решим позже, а сейчас давайте все-таки ужинать и говорить на какие-нибудь отвлеченные темы. — Павел Викторович придвинул к себе меню. — Какие в городе премьеры?

Радостно переведя дух (уж очень тяжелый получился разговор), я все-таки не могла не спросить, а что же мне сказать Никите.

— Да не стоит даже думать о нем, уже поверьте мне. Ему сегодня не до вас, приехали его недобитые товарищи, поинтересоваться насчет здешней собственности.

— Так его, может, уже и в живых нет? А Юра как же? Он ведь тоже при этой самой собственности состоит.

В голове сразу нарисовалась картина, как Юру пытают, требуя рассказать что-нибудь о тайных счетах, о которых он, конечно же, ничего не знает.

— Ваше искреннее беспокойство меня бесконечно трогает, даже сейчас, когда я голоден, а заказ еще не сделан. И все равно я готов признать, что такая милая и трогательная забота об экс-супруге дорогого стоит. Но обсудим его судьбу завтра.

— Мне бы хотелось прояснить кое-что уже сейчас, а то мне кусок в горло не полезет. — Я была настроена решительно. — Давайте заказывайте, что там вы хотели съесть, и говорите, что с Юрой.

— Вы настаиваете?

— Настаиваю!

— Даже если информация окажется, как бы это сказать, не вполне приятной?..

Я похолодела.

— Что, его уже убили?

Павел Викторович подозвал официанта и стал задавать ему вопросы о блюдах из меню. С подчеркнутой въедливостью справившись о наличии тех или иных ингредиентов и о диетических свойствах, он наконец сделал заказ.

— Прошу прощения, что выступил первым, но я вижу, вы в некотором замешательстве. — Он подмигнул мне. — Возьмите, что ли, рыбу. У них, если юноша не обманывает, отлично готовят тюрбо… Значит, даме тюрбо, — обратился он к официанту, — а начнем мы с устриц. Как вам такой план вечера?

— Юра мертв? — еще раз переспросила я.

— Мне неприятно думать, что вы, дорогая, полагаете, будто я могу содействовать уничтожению приличных людей, которых в этой стране, как вы, может быть, уже заметили, осталось не так много. Ничего с вашим мужем не случилось, ешьте и пейте спокойно.

— А неприятная информация?

— Неприятная для вас информация состоит в том, что вы не разглядели в нем толкового человека. Не увидели, как он старался вникнуть в дело, не поняли, насколько глубоко ему удалось его изучить за столь короткий срок. Юрий — единственный, если хотите знать, участник этой истории, у которого имеются хорошие перспективы. В моей компании.

У меня отлегло от сердца, и гневная тирада Павла Викторовича меня не слишком задела. Он заметил, что не произвел желаемого впечатления, и продолжил:

— Меня поражает эта ваша инфантильность, склонность видеть только внешние эффекты, какими бы жалкими на поверку они ни оказывались. Ну ладно Глаша, совсем девочка, решила, что артист Певцов материализовался в их глуши, но вы, вы же старше на добрый десяток лет! Высшее образование, в газетах сотрудничали. Откуда это убеждение, что жизнь развивается по сценарию дешевого фильма? Ну что морщитесь? Попал не в бровь, а в глаз?

— Насколько я уяснила себе вашу теорию о плохих и хороших людях, наивность и инфантильность — не самые гадкие качества. А если вам хочется узнать, откуда берутся дурацкие фантазии, так я вам открою эту страшную тайну.

— Сделайте одолжение.

— Из того самого мрака, о котором вы тут так впечатляюще рассказывали. Впрочем, ваша рациональная натура вряд ли сможет постичь тонкий механизм их зарождения в головах нежных созданий. И хочу подчеркнуть, что это свойственно не только женщинам. В конце концов, кто спутал вам все карты? Такой вот инфантильный романтик. Разве я не права?

— Положим, да… но вы не смешивайте мужскую психологию и женскую… У мужчин самые авантюрные предприятия все-таки имеют под собой какую-то почву…

— Я еще не закончила свою мысль. А закончить ее хочу вопросом: а что этот ваш план мести, он не отдает монтекристовщиной, робингудством и прочим благородным разбойничаньем, путь даже параллельно вы приумножаете свои богатства? Кстати, у меня имеется подозрение, что вы еще с большим вдохновением занимаетесь тем, что спасаете заблудших особ, попавшихся на пути. Вот и меня решили спасать, как только поняли, что я не волчица, а овца. А что касается Юры, то я предпочитаю считать, что он после знакомства со мной просто решил подтянуться, ну… чтобы соответствовать моему уровню, что ли…

— Весьма эффектное выступление, ничего не скажешь. Насчет монтекристовщины, правда, полная ерунда. А по поводу спасения овец, пожалуй, соглашусь. Постараюсь вас спасти и заодно вправить мозги.

— Есть что вправлять? Это обнадеживает.

— Что же, чтобы излечиться, нужно верить в свои возможности. Но и правильно их оценивать. Вот что касается, как вы выразились, уровня Юрия…

— Не сочтите только, что я раздосадована. Но с меня достаточно того, что он жив и ему ничто и никто не угрожает. А так говорить о нем нечего и неинтересно, даже учитывая ваши интригующие намеки на его скрытые способности…