Дресс-код летучей мыши

– Подонка, мерзавца, вора, потаскуна, наполовину чужого родители обожали, а дочь, которую не в чем было упрекнуть, так и не смогли полюбить, – с горечью подытожила Оля. – После сообщения Кирилла о визите Алексея к родителям незадолго до их смерти я больше не сомневаюсь: это он их убил. И маму, и папу. Не знаю как! Подлил, наверное, какое-то лекарство в кашу!

– Герман Наумович Файф продолжает дело своего отца? – осведомился Лавров.

– Не знаю, – протянула Ольга, – я с ним никогда не общалась. Что же касается Кристины… Отношения с ней у Алексея завязались, когда родители еще были живы. Осенью прошлого года у отца был юбилей, он позвонил мне, сказал:

– Понимаю, ты по горло занята, но у меня круглая дата. Хочу отметить ее вместе с детьми, сделай одолжение, приезжай.

Я выполнила его просьбу, прибыл и Алексей. Мы беседовали на отвлеченные темы. Потом он сказал: «Я женюсь». Мама оживилась:

– На ком?

Он назвал имя, фамилию.

– Кристина Барсова, семья богатая.

Родители переглянулись, отец осведомился:

– Она единственный ребенок в семье?

– Есть брат Юрий, – уточнил Алексей, – у него жена Полина.

Отец взял планшетник:

– Спасибо научно-техническому прогрессу, сейчас прогуглим семейство.

Мы пили кофе, Сергей Михайлович копался в сети, потом показал айпад жене. Та изменилась в лице.

– Леша! Держись от этой девицы подальше. Она тебе не пара.

– Почему? – рассердился Алексей. – Чем вам Кристина не подходит?

– Ее родители – неприятные люди, – отрезала мать.

– Милая, налей всем кофе, – оборвал ее муж.

Елизавета ушла, супруг поспешил за ней.

Мы с Алексеем остались вдвоем. Так себе вечерок получился.

– В гостях у Барсовых Алексей сообщил, что девичья фамилия его матери Зильберхаус, она немка. У семьи когда-то был ювелирный магазин. А квартира парню досталась от покойной бабушки, – пробормотала я.

Ольга засмеялась:

– Наверное, вы плохо меня слушали. Елизавета Петровна понятия не имела, кто ее родители! Девочку воспитывала тетя, которая в конце концов выгнала ее на улицу. Мать никогда не упоминала о своей семье. Никогда! Ювелирный магазин! Зильберхаус! Сплошное вранье. Кстати, родители Кристины, случайно, не этнические немцы?

– Мать ее из семьи фон Блюмен, – ответила я.

– Врун узнал об этом и придумал себе предка, который придется по душе будущей теще. На что угодно готова спорить: он не упомянул о сестре!

– О вас он умолчал, – подтвердила я, – а о родителях говорил так, как будто они живы.

Когда мы вышли на улицу, я обратилась к Кириллу:

– Запись беседы с охраной? Полиция говорила с парнями, которые стерегут шлагбаум? Но вроде никаких подозрений не было. Смерть Муркиных не вызвала у полиции интереса.

– Я это придумал, – засмеялся Кирилл, – и добился нужного эффекта.

– Врать нехорошо, – вздохнула я.

Спутник вскинул брови:

– Да ну? Что плохого в моих словах? Я что, обманул старушку с целью отобрать у нее квартиру? Мы ищем твою пропавшую подругу! В этом случае любые способы получения информации оправданы. И я не врал! Применил практическую хитрость. Ты сама-то всегда со всеми честна?

– Нет, – ответила я.

– Прежде чем кого-то обвинять, подумай о своих недостатках, – хмыкнул парень.

Я молчала. А что тут скажешь?

Глава тридцать седьмая

Спустя неделю в воскресенье после обеда мы с Кириллом сидели в гостиной Барсовых. Вместе с нами приехала и Полина. Анюта Олеговна, Юра, Виктор Николаевич молча смотрели на гостей. Потом Юра начал разговор:

– Господина Лаврова я не знаю, а Степанида определенно хочет обелить свою закадычную подругу.

– Нет, – возразила я, – у нас с твоей женой просто хорошие отношения, своей подругой ее я не могу назвать. Мы хотим рассказать вам правду о Поле, которую выяснили, пытаясь узнать, куда подевалась Кристина.

– С ней все в порядке, – перебила меня Анюта, – девочка на реабилитации в спа.

– Давайте сообщу вам, что мы выяснили, – предложил Кирилл. – Юрий, вы зря сердитесь на жену. Она никогда не делала абортов, не обращалась в клинику «Ворадис». Полагаю, что ваша супруга понятия не имеет, где находится этот медцентр, даже не слышала о нем.

– Спасибо, – сказала Полина.

Юрий насупился.

– Степанида, твое желание вытащить из дерьма особу, которая пока еще называется моей женой…

Я положила на стол диктофон.

– Я беседовала с Аллой Марковой, девушкой, которая служит на ресепшен в медцентре. Один человек давным-давно посоветовал мне: «Записывай все важные беседы, сохраняй их. Никогда не знаешь, когда и какая информация может понадобиться». Слушайте!

Я нажала на клавишу, голос девушки, которая решила помочь своей подруге Вере, наполнил комнату.

– Вранье, – как ни в чем не бывало заявил сын Барсовых, когда запись завершилась, – это подстава! Ты решила отмыть Полину, бросив грязь в меня.

Я посмотрела на Анюту Олеговну:

– Можно открыть окно?

– Тебе душно? – забеспокоилась хозяйка.

Кирилл встал и распахнул окно. Через секунду в проеме показалась голова.

– Здрасте! Я Вера! Юрец, сюрприииз! Не ожидал? Спал со мной, врал про любовь-морковь… Мне в окно влезть или через дверь впустите?

Юра побелел, кинулся к раме, заорал:

– Убирайся на…! – и захлопнул окно.