Дрессировщик. Искупление

— А обещал говорить правду… — протянула разочарованно. Не особенно, конечно, верила, что Симонов расколется сразу, но все же надеялась на что-то.

— А разве я где-то соврал? Или ты себя женщиной не считаешь?

— Валер, ты прекрасно понимаешь, о чем я!

— О чем?

— Ты с кем-нибудь встречаешься? Ну, спишь, в конце концов? Сексом занимаешься? — с каждым новым предложением Женя понимала, как смешно и нелепо звучат ее вопросы, злилась на это, и от злости набиралась храбрости.

— Нет. Не встречаюсь. Сплю. Занимаюсь. — Мужчина смотрел на нее с легкой усмешкой.

— А… как это? Отношений нет, а секс — есть? — что-то ломалось в ее системе ценностей. Все, что с девушкой случилось в интернате, в эту систему тоже не вписывалось, потому и сбежала. А потом вернулась к привычному убеждению, что секс и любовь — вещи взаимосвязанные, и друг без друга просто невозможны.

— Обыкновенно, Женя. Секс — полезен, а отношения только мешают и напрягают.

— Но… ты что, к проституткам ходишь? — ее глаза расширялись все больше и больше, удивлению не было конца.

— Ты так плохо обо мне думаешь, да? — Валера притворно насупился. Но было заметно, как его забавляет эта ситуация.

— Я думаю о тебе нормально. Даже хорошо. Потому и удивляюсь…

— И что же ты надумала, если не секрет?

— Ну, ты молодой, привлекательный, здоровый, интересный, с деньгами…

— Так, продолжай, мне нравится!

— Да прекрати дурачиться, Валера! Почему у тебя нет девушки, с которой ты можешь проводить время? Зачем тащить меня с собой? Неужели, больше некого?!

— Девушки, с которыми я сплю, больше ничем не интересны. И на хрен мне не сдались в поездках. Вообще больше ни для чего не сдались. А с тобой не скучно. Потому и зову. Что тут сложного, Женя?

— То есть… — Ей было сложно сказать это вслух. Просто не хотелось произносить. — Ты ими пользуешься для секса, но больше ничего не обещаешь и не даешь. И не дорожишь… ими. Или ей одной?

— Все именно так, Женя. Секс ради секса, и никаких сантиментов. Меня все устраивает, их — тоже.

— Значит, еще и не одна… — Девушка не строила никаких иллюзий насчет Валеры, не планировала делать его идеалом. Но такой прямой и честный ответ на ее вопросы обескуражил. Привыкла уже воспринимать его хорошим человеком, даже несмотря на некоторые странности в поведении.

— Да. Так удобнее: когда одна занята, всегда есть возможность позвонить другой.

— Неужели тебе не хочется чего-нибудь более теплого, родного? Чего-нибудь для души, Валера? Разве так можно жить?

— Меня все устраивает. А отношения «для души», как ты их называешь, только мешают и отвлекают. Это нужно нервничать, переживать, под кого-то подстраиваться… Зачем?

Женя, сидевшая до того в кресле, подскочила: ей нужно было двигаться, чтобы хоть как-то унять волнение. Прошлась туда-сюда по комнате, остановилась прямо напротив мужчины.

— Ты не чувствуешь себя одиноким? Неужели ни к кому не тянет так сильно, что нужно быть постоянно рядом, расстаться просто невозможно?

— Если такие симптомы и появятся когда-то, я побегу без оглядки, поверь. Зачем мне этот геморрой, от которого нет никакой пользы?

— Получается, ты такой же…

— Да. Я ничем не отличаюсь от Суворова. Ты же это хотела сказать, верно?

— Именно это. — Женя потупила глаза, снова вернулась в кресло. Резко пропало желание еще о чем-то спрашивать.

— Но ты не переживай. Я не имею никаких похожих намерений на твой счет. — Кажется, Валера сам понял, что был чересчур откровенным и резким. Попробовал смягчить, но вышло не особенно хорошо.

— Я не переживаю. Просто немного грустно… — девушка смотрела на свои ладони так внимательно, будто пыталась найти там какие-то важные истины. Как так можно: иметь все, для того, чтобы стать счастливым, и самому от этого отказаться? Если бы ее кто-то по-настоящему полюбил, она никогда не смогла бы отвернуться от этого человека. А Игорь смог. И Валера, как выяснилось, тоже способен.

— Зато мы можем с тобой дружить, Жень. Поверь, это намного веселее!

— Дружить? — все в ее голосе сочилось сомнением. — Как ты себе это представляешь?

— А мы разве сейчас не дружим?

Девушка надолго замолчала, подбирая необходимые, правильные слова. Валера не торопил, внимательно наблюдал за тем, как хмурит брови, как вскидывает глаза, а потом опять их отпускает. Ему хватило терпения, чтобы, все-таки, дождаться ее ответа. А может быть, Женя потому и решилась заговорить, что знала: он просто так не отстанет, заставит сказать.

— Для дружбы нужно доверие. И, наверное, ощущение, что вы на равных…

— А у нас, по-твоему, ни того, ни другого нет?

— Нет. — Помотала головой отрицательно. — Я все время жду от тебя подвоха. О равенстве и речи быть не может, мы с тобой слишком разные.

— Что ж. — Мужчина вздохнул тяжело. И не разберешь — то ли нарочито, то ли на полном серьезе. — Будем работать над этим.

— Я не уверена, что…

— Зато я уверен. — Припечатал, давая понять, что бессмысленно сейчас с ним спорить. — И за границу мы с тобой полетим вместе. Будем развивать твой кругозор.

Глава 33