Древнеарийская философия том 1 и том 2

Нередко подготовка к новому наступлению не оказывалась незамеченной противником. Он вовремя уводил значительную часть своего личного состава с первой линии глубоко эшелонированной обороны на вторую и третью линию обороны или в специально созданные укрытия, и массированный удар артиллерии в принципе направлялся в пустоту.

Разумеется, нередко первая линия обороны отведёнными с неё войсками вновь занималась не так быстро, как следовало, и становилась лёгкой добычей наступающей стороны. Но, такой успех атаки очень редко менял общую тупиковую картину, так как, вследствие практикуемого отвода почти всех войск с первой линии обороны, борьба стала вестись не на первой полосе обороны, а за первую полосу обороны с опорой на второй и третий её эшелон.

Первая линия обороны, разумеется, достаточно быстро превращалась в лунный пейзаж, но, как только он оказывался взятым, выяснялось, что следующие линии обороны противника целы и невредимы. Начать их немедленный штурм часто оказывалось невозможно по причине силы их укреплений и трудности подтягивания по рельефу лунного пейзажа тяжёлой артиллерии на позиции, огонь с которых по оставшимся позициям противника был бы эффективным.

Да и локальный характер прорыва позволял обороняющейся стороне укреплять угрожающие места, перебрасывая туда силы с прочих участков фронта, где боевые действия, из-за узости полосы наступления, не велись. Впрочем, насколько такое позволяли обстоятельства, максимально используя все возможности продвижения вперёд и не оглядываясь на соседей, нередко удавалось преодолеть, пусть и не повсеместно, но окружая оставшихся,  все старые линии укрепления противника.

Однако, за ними неизменно оказывались, поскольку время позволяло их возвести, новые оборонительные сооружения. И потому проблема превращения тактического прорыва фронта в прорыв стратегический, заставляющий противника широко отходить, бросая свои укрепления на других участках фронта не только не занятыми наступающей стороной, но даже ещё и нетронутыми огнём её артиллерии, не решалась.

Размыкая круг. Не изменило ситуацию и применение химического оружия. Оно стало прообразом иных многочисленных средств массового поражения, применение которых обладает линейным характером.

Позиционный тупик породил уныние своей бесперспективностью. Утверждалось, что для порыва позиционного фронта всегда следует иметь превосходство, как минимум, в 3 (три) раза только в живой силе.

Разумеется, такой перевес можно было достичь только путём ослабления множества иных позиций. Подобные шаги, конечно же, не могли не создавать трудности на таких участках фронта, которые обесценивали успех прорыва.

Однако, русский генерал А. А. Брусилов в 1916 г. прорвал достаточно сильные позиции австро-венгерских войск на Юго-Западном фронте протяжённостью в 450 (четыреста пятьдесят) километров¹⁴⁸, не имея особого превосходства. Прорыв, кроме неуспеха на правом фланге, был осуществлён за неделю – по меркам позиционной войны практически мгновенно¹⁴⁹ – хотя преимущество в живой силе над противником имелось только на 33 (тридцать три) процента¹⁵⁰.

Вдобавок, русская армия значительно, иначе говоря, более чем в 3 (три) раза уступала австро-венгерским войскам, усиленных германцами, в тяжёлой артиллерии¹⁵¹. По господствующим тогда представлениям, превосходство в тяжёлой артиллерии имело не меньшее значение для осуществления прорыва, чем перевес в живой силе.

И только немного – на 36 (тридцать шесть) процентов – русские превосходили противника в лёгкой артиллерии¹⁵². Иначе говоря, согласно господствующим догматам, у русской армии не было никакого особенного превосходства в силах, позволяющего надеяться на успех, и, тем не менее, позиции противника были прорваны путём одновременного нанесения ударов в нескольких далеко отстоящих друг от друга участках.

Согласно канонам линейной формы боевого столкновения одновременные удары по всему фронту не позволяли противнику определить направление главного удара, да и латать дыры при помощи введения в бой резервов и снятия сил с других участков фронта, где обстановка пока не была столь критической, стало намного труднее.

В результате, прорыв сильно укреплённого фронта противника во всех намеченных для того местах, за исключением одного, был одновременно произведён при небольшом превосходстве в силах. Подобный успех требовал кардинального пересмотра всей существующей дотоле военной доктрины.

Собственно говоря, первоначально планировалось наносить удары по всем фронтам войны на Востоке¹⁵³. Но, нерешительность генералов Куропаткина и Эверта, командующих, соответственно, Северным и Западным фронтами, не позволила до конца реализовать все открываемые такой инициативой возможности.