Древнекитайская философия. Собрание текстов в двух томах

Яо и Шунь[58] овладели дао и стали мудрыми. Цзэ-юй[59] овладел дао и стал безумным. Цзе и Чжоу овладели им и погибли; Тан и У[60] овладели им и добились процветания.

Разве сочтешь [его] близким! — [оно] простирается до четырех пределов; разве сочтешь [его] далеким! — [оно] всегда сбоку рядом со мной. Разве сочтешь [его] темным! — его лучи ослепительны; разве сочтешь [его] светлым! — [эта] вещь темным-темна.

И в результате [его] усилий [были] созданы небо и земля; оно упорядочивает и видоизменяет громы и молнии. Вещи внутри Вселенной основываются на нем и посредством этого становятся.

Любое состояние дао не есть насилие над вещами; [оно], будучи гибким и мягким, следует периодам времени; [оно] соответствует принципам. Тьма вещей получает его и посредством [этого] гибнет, получает его и посредством [этого] живет; тьма дел получает его и благодаря [этому] не приносит успехов, получает его и посредством этого свершается. Дао, [если его] сравнить [с чем-либо], подобно воде: тонущий много выпивает ее — и гибнет, мучимый жаждой в соответствующем количестве выпивает ее — и живет. [Если его] сравнивать, [оно как] оружие: если глупец посредством его выражает гнев, то наступает несчастье; если совершенномудрый посредством его карает жестокость, то свершается счастье. Поэтому «получают его и посредством этого гибнут; получают его и посредством этого живут; получают его и посредством этого терпят крах; получают его и посредством этого происходит свершение».

Человек редко видит живых слонов, но, обретя кости мертвого слона, на основании его рисунка представляет его живым. Поэтому о всем, что представляется людьми в сознании, говорится: «Образы»[61]. Ныне, хотя дао нельзя усвоить на слух и зрением, совершенномудрый фиксирует его видимые результаты и с помощью этого по частям видит его очертания. Поэтому говорится: «Форма без форм, образ без существа»[62].

Всякое ли — это разделение на квадратное — круглое, короткое — длинное, грубое — тонкое, твердое — хрупкое[63]. Поэтому лишь после того, как ли установилось, вещи смогут обрести дао. Поэтому это установившееся ли проявляется в существовании и гибели, смерти и рождении, процветании и увядании.

О вещи, которая то существует, то гибнет, то умирает, то рождается, вначале процветает, а затем увядает, нельзя сказать, что она постоянная[64]. Только о том, что рождается вместе с разделением неба и земли и не умирает и не приходит в упадок даже при рассеивании неба и земли, можно говорить, что оно постоянное. Постоянное не подвержено глубоким изменениям, не имеет определенного ли. Не имеющее определенного ли находится в постоянстве. Поэтому его нельзя выразить словами.

Совершенномудрый, наблюдая его сокровенную пустоту и исходя из его кругового движения, произвольно придал ему имя, назвав дао. Так и стали возможны [обобщающие] рассуждения. Поэтому говорится: «Дао, которое может быть выражено словами, не есть дао»[65].

Кто любит ребенка, охвачен заботой о нем; кто ценит жизнь, охвачен заботой о теле; кто почитает успех, охвачен заботой о деле. Охваченная заботой о слабом ребенке, мать беспокоится о достижении счастья для него. Раз беспокоится о достижении счастья для него, то занята устранением его несчастий. Раз занята устранением его несчастий, то размышляет и зрело обдумывает. Раз размышления и обдумывания зрелы, то постигается ли в делах. Раз постигается ли в делах, то, следовательно, обязательно [будет] успех. Раз обязательно [будет] успех, то и ее действия лишены колебаний. Об отсутствии колебаний говорится: «Смелость». Совершенномудрый обдумывает всю тьму дел точно так же, как охваченная заботой мать делает [это] ради слабого ребенка. Поэтому [он] видит принцип действия, которое необходимо осуществить. Раз видит принцип действия, которое необходимо осуществить, он ведет дела без колебаний. О [ведении дел] без колебаний говорится: «Смелость». [Осуществление] без колебаний рождается из заботливости, поэтому говорится: «Заботливый, поэтому способен быть смелым»[66].

Чжоу-гун[67] сказал: «Если в зимние дни цепенящий мороз не так крепок, то и весной и летом у деревьев и трав не растет пышных веток». Даже небо и земля не способны к постоянному мотовству, постоянному расточительству. Тем более человек! Поэтому для всей тьмы вещей обязательно существуют периоды процветания и упадка; вся тьма дел обязательно то развивается, то сворачивается; в государстве обязательно есть занимающиеся и военным делом, и делами культуры; в делах управления обязательно есть и награды и осуждения. На этом основании если мудрый служилый бережливо расходует свои богатства, то семья богатеет; если совершенномудрый с любовью бережет свою душу, то тончайшее [в ней] процветает; если государь серьезно относится к использованию в войне своих воинов, то народ множится. Раз народ множится, то государство расширяется. На этом основании выдвигают [такое соображение] и говорят: «Бережливый, поэтому способен к расширению»[68].