Читаем Древнекитайская философия. Собрание текстов в двух томах полностью

Всякая вещь, обладающая формой, легко приращивается [и] легко урезается. Почему так можно рассуждать? Если есть форма, то есть короткое — длинное; если есть короткое — длинное, то есть и маленькое — большое; если есть маленькое — большое, то есть и квадратное — круглое; если есть квадратное — круглое, то есть и твердое — хрупкое; если есть твердое — хрупкое, то есть и легкое — тяжелое; если есть легкое — тяжелое, то есть и белое — черное. О коротком — длинном, большом — малом, квадратном — круглом, твердом — хрупком, легком — тяжелом, белом — черном говорится: «Это ли»[69].

Когда принципы установлены, то вещи легко урезаются. Поэтому решение [принимают] в большом дворе[70] и затем высказывают, в результате устанавливаются [принципы], и это становится известным тем служилым, которые отвечают [за выполнение] решения[71]. Поэтому если, желая создать квадрат или круг, следуют циркулю и угольнику, то успех во всей тьме дел будет явственным. Но для каждой из тьмы вещей есть [свои] циркуль и угольник.

Служилые, обсуждающие решения, [исходят] в своих планах из циркулей и угольников. Совершенномудрый следует циркулям и угольникам тьмы вещей. Поэтому говорится: «Не смею быть впереди раньше Поднебесной»[72].

Если не осмеливаются быть впереди Поднебесной, то любое дело делается, любой успех достигается и решения обязательно покоряют мир. Можно ли достичь этого, не желая занимать поста великого сановника? О занятии поста великого сановника говорится: «Является старшим в свершении дел». На этом основании говорится: «Не смеет быть впереди Поднебесной, поэтому может являться старшим в свершении дел»[73].

Тот, кто охвачен заботой о ребенке, не посмеет пренебречь одеждой и пищей [для него]; тот, кто охвачен заботой о теле, не посмеет отойти от [установленных в обществе] правил; тот, кто охвачен заботой о круге или квадрате, не посмеет отбросить циркуль и угольник. Поэтому если, возглавляя войска, охвачены заботой о солдатах и офицерах, то в бою побеждают врага, если же охвачены заботой об орудиях и приспособлениях [для обороны], то стены [города] будут твердыми и прочными. Поэтому говорится: «Если охвачены заботой о сражающихся, то побеждают; если [заботятся] о сохранении имеющегося, то достигается прочность»[74].

Тот, кто способен сам сохранить свою целостность и всегда следовать ли тьмы вещей, обязательно вместе с тем будет иметь порождаемое небом [начало]. То, что небо порождает, — это разум[75] жизни. Поэтому дао Поднебесной суть порождение всего без исключения[76], [как нечто такое], что как бы заботой охраняет ее.

Если [человек] охвачен заботами, то дела [у него] во всех случаях обязательно полностью совершаются, а все начинания идут как надо, — это называется сокровищем. Поэтому говорится: «Я имею три сокровища, держу и храню их»[77].

То, о чем в книге[78] сказано: «Великое дао», — это правильное дао. То, о чем сказано: «Проявление отклонения», — это ложное дао. То, о чем сказано: «Дао — кратчайшая [тропинка]», — это цветистое [дао]. Цветистое [дао] — это часть ложного дао.

«Двор отличается алчностью»[79], — значит, тяжб и споров много. Если тяжб и споров много, то поля запускаются. Если поля запускаются, то кладовые и амбары пустеют. Если кладовые правителя пустеют, то государство беднеет. Государство беднеет, а народ привыкает к распутству и расточительности. Если народ привыкает к распутству и расточительности, то производство еды и одежды прекращается. А если производство еды и одежды прекращается, то народ не может обойтись без обмана. Если же прикрываются обманом, то прибегают к [пустым] украшениям. Когда прибегают к [пустым] украшениям, об [этом] говорится: «Одеваются в роскошные ткани»[80].

Если тяжб и споров много, кладовые и амбары пусты, а, кроме того, распутство и расточительность становятся привычными, то государству наносится ущерб так, словно острым мечом колят его. Поэтому говорится: «Носят острые мечи»[81].

У тех мужей, которые, прикрываясь хитроумной ложью, доходят даже до нанесения ран государству, собственные семьи обязательно богатеют. Собственные семьи богатеют, поэтому говорится: «Накапливаются излишние богатства»[82].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Философия
Философия

Доступно и четко излагаются основные положения системы философского знания, раскрываются мировоззренческое, теоретическое и методологическое значение философии, основные исторические этапы и направления ее развития от античности до наших дней. Отдельные разделы посвящены основам философского понимания мира, социальной философии (предмет, история и анализ основных вопросов общественного развития), а также философской антропологии. По сравнению с первым изданием (М.: Юристъ. 1997) включена глава, раскрывающая реакцию так называемого нового идеализма на классическую немецкую философию и позитивизм, расширены главы, в которых излагаются актуальные проблемы современной философской мысли, философские вопросы информатики, а также современные проблемы философской антропологии.Адресован студентам и аспирантам вузов и научных учреждений.2-е издание, исправленное и дополненное.

Владимир Николаевич Лавриненко

Философия / Образование и наука
Homo ludens
Homo ludens

Сборник посвящен Зиновию Паперному (1919–1996), известному литературоведу, автору популярных книг о В. Маяковском, А. Чехове, М. Светлове. Литературной Москве 1950-70-х годов он был известен скорее как автор пародий, сатирических стихов и песен, распространяемых в самиздате. Уникальное чувство юмора делало Паперного желанным гостем дружеских застолий, где его точные и язвительные остроты создавали атмосферу свободомыслия. Это же чувство юмора в конце концов привело к конфликту с властью, он был исключен из партии, и ему грозило увольнение с работы, к счастью, не состоявшееся – эта история подробно рассказана в комментариях его сына. В книгу включены воспоминания о Зиновии Паперном, его собственные мемуары и пародии, а также его послания и посвящения друзьям. Среди героев книги, друзей и знакомых З. Паперного, – И. Андроников, К. Чуковский, С. Маршак, Ю. Любимов, Л. Утесов, А. Райкин и многие другие.

Зиновий Самойлович Паперный , Йохан Хейзинга , Коллектив авторов , пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ

Биографии и Мемуары / Культурология / Философия / Образование и наука / Документальное