Древняя и средневековая Русь, IX–XVII вв.

Конечно, последняя гипотеза носит явно искусственный характер, поскольку совершенно не согласуется с хорошо известными источниками. Новгородское вече, как и вечевые структуры других русских городов, с самого начала было органом государственной власти, хотя, безусловно, этот властный институт неизбежно менялся, как по своему социальному составу, так и по своим основным функциям. В этом отношении многие историки обращают особое внимание на события, произошедшие в Новгороде в 1136 г., когда новгородское вече «указало путь» новгородскому князю Всеволоду, сыну и внуку Мстислава Великого и Владимира Мономаха, с княжеского стола. Как повествует Новгородская Первая летопись, в конце мая 1136 г. «новугородци, призваша пльсковиче и ладожаны и сдумаша, яко изгонити князя своего Всеволода, и въсадиша в епископль двор, с женою и детми и с тыцею и стрежаху день и нощь с оружиемь, 30 мужь на день. И седе два месяця, и пустит а из города июля в 15 день. А се вины его творяху: не блюдеть смерд, чему хотел еси сести Переяславли, ехал еси с пълку переди всех, а на то много».

Таким образом, новгородское вече предъявило князю Всеволоду три самых тяжких обвинения:

1) неисполнение своих прямых обязанностей по защите прав и интересов смердов, составлявших подавляющее большинство свободного населения Новгородской волости;

2) добровольный уход из Новгорода на родовой престол в Переяславль вопреки ряду-договору с городским вече о его пожизненном княжении в Новгороде и

3) позорное бегство с поля битвы на Ждан горе в январе 1135 г., в ходе которой Всеволод и его родной брат Изяслав потерпели поражение от суздальского князя Юрия Долгорукого.

Если верить Никоновской летописи, то новгородцы предъявили Всеволоду и другие претензии, в частности, что он

4) «людей не судяше и не управляаше».

Русские и советские историки совершенно по-разному оценивали эти новгородские события. Ряд авторов, в частности, И.М. Троцкий, С.В. Юшков, А.В. Арциховский и В.В. Мавродин, не придавал ему эпохального значения и считал, что это «новгородское восстание» и изгнание князя было вполне рядовым событием на пути окончательного превращения Новгорода в феодальную республику, независимую от власти великого киевского князя.

Другие авторы, напротив, придавали этому восстанию решающее значение в процессе окончательного становления республиканской власти в Новгороде. В частности, академик Б.Д. Греков, выступивший со специальной статьей «Революция в Новгороде Великом в XII в.» (1929), считал, что в 1136 г. Новгород пережил настоящую революцию, утвердившую там новую форму политического строя — республику. По мнению этого маститого историка, свершившийся там переворот означал полную и решительную ликвидацию княжеского землевладения на территории новгородской волости, установление выборности князя и переход к новгородскому вечу верховных государственных прав. Эту точку зрения, которая долгое время господствовала в советской исторической науке, в той или иной мере поддержали многие тогдашние историки, в том числе М.Н. Тихомиров, Б.А. Рыбаков, Д.С. Лихачев, В.Т. Пашуто и Д.А. Введенский, которые рассматривали события 1136 г. «как кульминационный пункт всей русской истории», ознаменовавший собой возникновение Новгородской феодальной республики.