Древняя Русь. Быт и культура

На фоне исчезнувшего, свойственного домонгольскому времени разнобоя в форме венчиков горшков бросается в глаза живучесть одной из форм: край венчика имеет мягкие овальные очертания и завернут внутрь. В первой половине XIII в. в московском материале подобный венчик составляет около 50 % от общего числа находок. Под завернутым краем венчика размещается небольшая канавка. Подобные венчики встречаются в Москве в XII–XIII вв. и в XV–XVI вв. (Розенфельдт Р.Л., 1968, с. 15). Меняется лишь угол, под которым край венчика вылеплен к тулову горшка, сам же принцип завершения венчика неизменен. Встречаются подобные венчики в поздних слоях и других городов (Кильдюшевский В.И., 1981, с. 115). Долговечность этой формы венчика объясняется, скорее всего, удобством конструкции, своего рода конструктивным совершенством.

Гончарное дело послемонгольского периода Руси целиком базировалось на ранних традициях. Последнее касается и сырья, и технологии, и форм массовой продукции.

Все сказанное позволяет отметить, что степень преемственности в разных отраслях различна. Так, гончарное ремесло было более консервативным, более традиционным по сути, чем обработка черного металла. Но и в последнем ремесле быстрее всего менялась технология и инструментарий, особенно в производстве оружия.

Характерным для XIV–XV вв. являлось новое размещение основных производственных центров, таких, как Псков, Новгород, Смоленск, Тверь, Москва и молодые подмосковные города. Благодаря именно им производственная база, созданная на Руси к середине XIII в., пережила нашествие, сумев сохранить свои главные достижения.

Заключение Т.И. Макарова

Собранные в этом томе исследования проливают свет на решение ряда важных исторических проблем. Прежде всего, это проблема социальной организации древнерусского ремесла, занимающая историков уже более ста лет. Письменные источники дают мало сведений по этому вопросу, археологические рассматриваются под этим углом зрения недостаточно широко.

Самые подробные разработки социальных отношений на материалах древнерусского ремесла принадлежат М.Н. Тихомирову и Б.А. Рыбакову. Проанализировав все имеющиеся письменные источники, М.Н. Тихомиров высказал твердое мнение, что ремесленное население начало объединяться в корпорации уже в эпоху Киевской Руси (Тихомиров М.Н., 1946, с. 37). Фундаментальная разработка археологических материалов, известных к 40-м годам нашего века, привела Б.А. Рыбакова к аналогичному выводу (Рыбаков Б.А., 1948, с. 767).

Эта точка зрения имеет давнюю традицию. Первым ее убежденным сторонником был В. Пешков, видевший подтверждение ей в свойствах самих ремесел (Пешков В., 1958, с. 361). Серьезные исследования ремесла Московской Руси позволили М.В. Довнар-Запольскому и Т.П. Ефименко заметить в нем следы старой бытовой организации, действовавшей с давних времен (Довнар-Запольский М.В., 1910, с. 137, 144; Ефименко Т.П., 1914, с. 116–131).

Однако, несмотря на длительность разработки вопроса организации древнерусского ремесла и на серьезность приводимых авторами аргументов в пользу бытования на Руси ремесленных корпораций, их выводы разделяют далеко не все. Это в значительной степени объясняется тем, что проблема ремесленных объединений и их следов на Руси часто подменяется вопросом о существовании здесь цехов, аналогичных западным. Не находя таковых, приходят к выводу, что профессиональных корпораций в ремесле Руси не было вообще (Подвигина Н.Л., 1976, с. 87–93).

Между тем подобная постановка вопроса совершенно неправомерна. Отсутствие на Руси аналога западноевропейскому цеху вовсе не снимает вопроса о формах организации древнерусского ремесла. Все исследователи социальной структуры ремесла стран Закавказья, Средней Азии или Византии, отмечают своеобразие форм его организации. Да и В.В. Стоклицкая-Терешкович в работе, посвященной цехам средневековой Европы, видела в Московской Руси XVII в. организации, обладавшие только некоторыми чертами западноевропейского цеха (Стоклицкая-Терешкович В.В., 1951, с. 81).

Более серьезную пищу для сомнений скептикам дают раскопки в Новгороде: открытые археологами ремесленные мастерские обычно располагаются на феодальных усадьбах. Отсюда делается вывод: ремесло в Новгороде было по преимуществу вотчинным, а его эксплуатация составляла важный источник боярских доходов. В.Л. Янин полагает, что особенности политического устройства Новгорода с его системой боярских патронимий препятствовали профессиональной консолидации ремесленников (Янин В.Л., 1982, с. 91–93).

Однако именно в Новгороде был создан единственный дошедший до нас устав корпорации вощаников («купеческое сто») — Уставная грамота князя Всеволода Мстиславича. Большинство исследователей датируют его 1134–1135 гг. Есть и другое мнение: А.А. Зимин полагает, что в настоящем виде грамота возникла не ранее конца XIII или даже 70-х годов XIV в. (Зимин А.А., 1952, с. 123–130).