Древняя Русь. Быт и культура

Как и на северо-западе, в украшениях Поднепровья XI в. чувствуется традиционная связь с украшениями дофеодального времени.

В целом ювелирное дело эпохи Ярослава Мудрого выглядит несколько суровым и скромным по применявшимся в нем декоративным и технологическим приемам. Оно близко, судя по кладам, ювелирному делу предшествующего периода и с точки зрения историко-культурных связей. Сохраняются контакты с Западом, что сказывается и в наличии скандинавских украшений, и в возросшем количестве западноевропейских монет. Это вполне понятно при оживленных культурных и династических связях с Западом, с правящими домами европейских государств.

Ювелиры эпохи Ярослава еще держались старых традиций и только готовились к тому рывку, который составит им славу в недалеком будущем. Рывок этот уже начинал ощущаться; появлялись новые приемы орнаментации. Так, на традиционные украшения — витые браслеты — стали наносить чернение по гравировке (табл. 40, 5, 6). На накладных наконечниках этих браслетов грубой гравировкой изображали крин или его половины, заполненные чернью. Из сложной техники чернения мастера, делавшие браслеты, знали пока только сам рецепт ее изготовления. Такое же примитивное применение черни на предметах из кладов демонстрирует серебряная накладка из клада 1913 г. в Спанке (табл. 40, 17).

Последнюю группу кладов составляют клады, зарытые между 70-ми годами XII в. и 1240 г. В нее входят две трети всех русских кладов. Топография их совершенно иная (рис. 7). Абсолютное большинство кладов найдено в южных областях Руси, а половина — в самом Киеве. Причиной их появления в это время было вторжение татаро-монголов. По кладам прослеживаются пути набегов завоевателей с 1236 г., когда они «поплениша всю землю Болгарскую», до 1240 г., когда «приде Батый к Киеву».

Рис. 7. Карта распространения кладов IV группы (по Г.Ф. Корзухиной).

1 — д. Сельцы (1892); 2 — д. Мужищево (1927); 3 — Тверь (1906); 4 — с. Дягунино (1893); 5 — д. Исады (1851); 6 — Владимир (1837, 1865, 1896); 7 — м. Романово (1892–1893); 8 — д. Пискова (1911); 9 — д. Кутукова (1673); 10 — Старая Рязань (1822, 1868, 1887, 1937–1950, 1970); 11 — с. Шмарово (1849); 12 — с. Кресты (1876); 13 — д. Терехово (1876); 14 — д. Лески (1853); 15 — д. Чувардино (1901); 16 — м. Высоцкое (1878); 17 — м. Городок (1890); 18 — с. Вербов (1920-е годы); 19 — м. Мирополь (1938); 20 — д. Збранка (1909); 21 — м. Чернобыль (1896); 22 — с. Каменный брод (1903); 23 — Киев (1824–1949, всего 45 кладов); 24 — с. Залесье (1842); 25 — с. Городище (1970); 26 — с. Старая Буда (1908); 27 — Княжа гора (1877–1899, всего 12 кладов); 28 — Девичья гора (1900, 1901, всего три клада); 29 — Переяслав (1884); 30 — Любеч (1960); 31 — Чернигов (1850, 1887, 1923); 32 — урочище Святое озеро (1908); 33 — д. Львов (1879); 34 — именье Терещенко (1878); 35 — с. Стариково (1888); 36 — с. Черныши, 1899; 37 — м. Мартыновка (1886); 38 — м. Пивцы (1891); 39 — с. Ключники (1887); 40 — с. Пишки (1887); 41 — с. Ольховец (1888); 42 — Васильков (1885); 43 — Обухов (1905); 44 — с. Мышеловка (1896).

Часть кладов этой группы могла быть зарыта и ранее, в конце XII в., во время ожесточенной борьбы князей за Киев и участившимися княжескими распрями набегами половцев. По составу их невозможно отделить от кладов, связанных с ордынским вторжением.