Древняя Русь. Эпоха междоусобиц. От Ярославичей до Всеволода Большое Гнездо

Византийский период его жизни растянулся на целых четыре года. Мы не знаем точно, на каких условиях император Никифор III Вотаниат (1078–1081) принял знатного пленника. Со слов летописи («а Олга… поточиша за море Цесарюграду») можно заключить, что первое время Олег, скорее всего, жил в Константинополе на положении почетного узника. Однако затем его отправили на остров Родос, где, по свидетельству игумена Даниила, посетившего эти места полвека спустя, он провел два года[192]. Причину удаления Олега из столицы, по-видимому, следует искать в волнениях, которые сотрясали тогда византийский трон при непосредственном участии варягорусских наемников[193]. После долгих лет безупречной службы[194]варяго-русы, как это неизменно случается с наемной придворной гвардией, стали проявлять открытое недовольство, вплоть до вооруженных антиправительственных выступлений, к чему их подталкивала как политическая нестабильность, так и оскудение имперской казны. Уже в конце правления Михаила VII Дуки (конец 1077 – начало 1078), когда в схватку за власть вступили сразу два узурпатора, значительная часть варяго-русского корпуса, расквартированного на Балканах, поддержала одного из них, Никифора Вриенния. А после того, как императорский трон достался более удачливому авантюристу Никифору III Вотаниату, 3 апреля 1078 г. въехавшему победителем в Константинополь, другая часть варяго-русов, несших службу в европейских провинциях, примкнула к войскам его врага Никифора Василаки. Во время этих беспорядков столичные варяго-русские гвардейцы пытались образумить своих мятежных соплеменников, вступив с ними в переговоры через тайных посланцев. Но в 1079 или 1080 г. они сами, по неизвестным причинам, сделались зачинщиками нового бунта: поголовно пьяные вломились в императорские покои и попытались убить Никифора III. Императора спасли другие иноземцы-телохранители, которым удалось загнать варяго-русов в одно из дворцовых помещений. Протрезвев, бунтовщики повинились в содеянном и получили прощение; только заводилы бесчинств были разосланы по дальним крепостям[195]. Несмотря на благополучный исход этой пьяной выходки, репутация варяго-русских наемников была сильно подорвана, и в дальнейшем византийские императоры предпочли заменить их выходцами с Британских островов[196].

Можно только гадать, был ли Олег замешан в буйном инциденте, случившемся в императорском дворце. Но желание Никифора III удалить русского князя из столицы после всего происшедшего выглядит вполне оправданным[197].

Судьба, однако, была благосклонна к родосскому ссыльному. Никифор Вотаниат не сумел оградить свою власть от новых посягательств и в апреле 1081 г. был свергнут Алексеем I Комнином. Этот талантливый государь положил конец междоусобицам и обратил всю свою энергию на то, чтобы приостановить распад империи. В первые годы его царствования территория Византии продолжала сжиматься, как шагреневая кожа. На востоке почти вся Малая Азия, за исключением нескольких прибрежных пунктов, стала добычей турок-сельджуков. С запада наседали сицилийские норманны, которые, отобрав у империи в 70-х гг. XI в. Апулию и Калабрию, начали совершать набеги на Адриатическое побережье Балкан. В 1081 г. их вождь Робер Гюискар захватил крепость Диррахий, прикрывавшую берега Эпира. Первоочередной задачей Алексея Комнина было возродить пришедшие в упадок военные силы Византии. Перемена политического курса в столице в конце концов отразилась и на участи Олега: около 1082 г. он был возвращен в Константинополь и приближен ко двору. Этот поступок императора хорошо согласуется с его общим подходом к вопросам реорганизации армии. Не имея достаточно денег для оплаты услуг иностранных наемников, Алексей Комнин привлекал к себе смелых и предприимчивых людей из других стран тем, что окружал их небывалым почетом, и если византийский историк Никита Хониат (ум. 1213) в связи с этим сетовал, что ромеям приходилось испытывать зависимость от «полуварваров», то Евстафий Солунский, наоборот, восторгался умением Алексея сделать имперскую службу привлекательной для благородных иноземцев.