Древние империи Центральной Азии. Скифы и гунны в мировой истории

В связи с этим предложения Чжан Цяня были отвергнуты. Решив извлечь из этой ситуации хоть какую-то пользу и воспользоваться тем, что находился далеко на западе, Чжан Цянь отправил нескольких человек из своей свиты посланниками в Индию, Бактрию, Парфию, царство юэчжей и другие дальние страны с целью установления с ними более близких контактов. Не дожидаясь возвращения этих послов (все из которых со временем вернулись в Китай), Чжан Цянь пустился в обратный путь на родину. Ему удалось уговорить нескольких представителей усуньских племен поехать с ним, якобы в качестве проводников и переводчиков, но на самом деле, чтобы Китай смог продолжить поддерживать с усунями какой-то контакт и в надежде, что размеры и величие Поднебесной империи произведут впечатление на этих кочевников с запада.

Несмотря на провал миссии Чжан Цяня и отказ усуней вступить в явный союз с Китаем, император, видимо, остался доволен поведением своего посланника и снова назначил его на высокий пост. Однако Чжан Цяню не суждено было долго наслаждаться своим благополучием, поскольку он умер через год после своего возвращения из этого памятного путешествия.

Реальные плоды дипломатии Чжан Цяня стали очевидны только через несколько лет после его смерти. Представители усуньских племен, которых он привез в Китай, в конце концов вернулись к себе домой и сообщили, что Китай очень богатая и многонаселенная страна, что значительно улучшило мнение усуней о Поднебесной.

Кроме того, гунны очень разозлились, когда услышали, что усуни добровольно устроили Чжан Цяню дружеский прием и, посчитав это предательством, даже угрожали усуням войной, поскольку, как минимум номинально, территория усуней являлась частью империи гуннов. С учетом этой ситуации усуньский двор направил в Китай посланников. Эти посланники отвергли предыдущее китайское предложение вернуть усуней в Кашгарию, но заявили, что их правитель, желая вступить в более тесные отношения с Поднебесной империей, просит прислать ему в жены китайскую принцессу. После приличествующих случаю переговоров китайцы приняли это предложение, и в 105 г. до н. э. одна из придворных дам вместе с богатым приданым отправилась в долгое путешествие в Джунгарию, где, согласно местным обычаям, вступила в брак с правителем усуней.

Похоже, бедной китайской даме пришлось несладко. Она оказалась замужем за стариком, с которым не могла даже поговорить, поскольку супруги говорили на разных языках, и ни один из них не знал языка другого. Фактически брак долгое время оставался в основном номинальным, так как царственная чета встречалась только один-два раза в год, да и то на каких-то больших празднествах.

Охваченная тоской по дому и одиночеством, принцесса находила утешение в поэзии. Она сложила оду, которая со временем достигла августейших ушей императора ее родного Китая и наполнила его сочувствием. В действительности это стихотворение стало одним из любимейших в Поднебесной империи и было включено почти во все антологии местной поэзии. В грубом переводе там написано следующее:

Увы, моя семья отдала меня замуж на чужбину, лежащую где-то под широким куполом небес.
Увы, я живу в чужой, далекой земле с царем усуней.
Увы, мое жилище – палатка с войлочными стенами.
Увы, моя еда – одно лишь мясо, мое питье – одно лишь молоко.
Увы, мне нечем себя занять, я только и делаю, что мечтаю о своей стране, и мое сердце болит.
Увы, если бы только я была дикой гусыней и могла бы улететь назад в родные края.

Вскоре после того, как было написано это стихотворение, ее господин и хозяин, понимая, что он стар и слаб, решил отдать бедную даму своему внуку и наследнику. Несчастная принцесса пришла в ужас от перспективы стать женой внука после того, как была женой деда, и отправила гонца в Китай, спрашивая, как ей быть. Однако его императорское величество послал назад записку с приказом преступить всякие моральные сомнения, которые могут у нее возникнуть, и стать невестой наследника. К этому он добавил, что нуждается в ее услугах в деле сохранения альянса Китая с усунями против гуннов.