Древние Свитки. Исход (СИ)

Ей вспомнилось бледное, погасшее лицо лорда Волкихара и она поняла то, что всю дорогу было у нее прямо перед глазами: один из самых породистых и примечательных мужчин во всем Скайриме без толку пропадает среди руин на острове. Конечно, бывают в мире чудеса и, возможно, у стражников Вайтрана скрывается под шлемами несказанная красота, но что-то она в этом сомневалась.

Дж’Зарго стукнул ее рыбой и этого всем хватило, чтобы придумать бурный роман. Что они сказали бы о ее знакомстве с вампиром?

Ха, грустно хмыкнула Эль. Что кровью началось, то ею и закончится. Многое было в ее отношении к проклятому дракону: и интерес, и сочувствие, и душевное родство… Но некое внутреннее чувство настойчиво говорило, что какими бы петлями ни завилась эта история дальше, исход ее грозит оказаться печальным.

А еще оно говорило, что исход этот уже предписан и решен, и вот с этим Эль была готова спорить. Пока что ей удавалось побеждать - так с чего бы вдруг останавливаться теперь?..

 

*

 

Объявив Арканеум своим владением, она повыгоняла всех вон - и жующих булку, и шуршащих развлекательными страницами. С особой радостью она выставила за порог Нирию с ее вечным “у-хю-хю”. Ураг с интересом наблюдал за военными действиями архимага, а потом скромно поинтересовался, в честь чего вся эта тирания.

- Да просто так. У меня плохое настроение, - сварливо ответила Эль и потребовала себе самые подробные карты региона.

Настроение у нее и в самом деле было не очень. С того момента, как она осознала, что вампир ей, оказывается, нравится, Рыцарь-Дракон ощущала в себе недовольство, неустроенность и мятежный гнев - и все эти взъерошенные эмоции усугублялись еще и гадким предчувствием неудачи, затаившейся впереди.

Загвоздка была в том, что всерьез Эль не нравился никто и никогда. Но вот свершилось: молодой и наглый дракон вляпался в новые, непонятные переживания и завяз, как муха в меду, и что с этим делать, она попросту не знала - разве что беспомощно негодовала от того, как позорит свою гордую крылатую природу неподходящими слабостями.

Не ведая, как поступить, бедняжка решила разобраться с проблемой простым и очевидным способом - отложить ее на потом. Тем более что на сей момент в Скайриме имелось несколько страждущих душ, которые ее заждались, и теперь, ползая по карте, она размышляла, куда отправиться в первую очередь: Рагнвальд, Валтум, Форелхост…

- Ураг, - начала она и увидела, как тот поспешно спрятал запретный недоеденный хлебец под конторку. - Да ешь, боги, я же не зверь… А где у нас растут такие вот этакие деревца? - и она неопределенно покрутила в воздухе руками. - Как бы серебристые, но нет.

- Если ты про можжевельник, то в Пределе его навалом, но, - воздел палец орк, - вообще-то его везде полно.

- Наверное, я про можжевельник, - задумчиво согласилась она и снова уткнулась в карту.

Если Ураг угадал, то скорее всего Шалидор провел портал к камню Возлюбленной - не так уж далеко от Маркарта, а там до Рагнвальда рукой подать и до Валтума путь обозримый… Конечно, от Шалидора до сих пор можно ждать чего угодно, но проверить последний неисследованный портал все равно надо - а вдруг повезет? Эль посопела над картой, запомнила нужный фрагмент и пошла собираться в дорогу.

Открыв порталы, она неуверенно глянула в темноту подземелья и нахмурилась. Нет уж. Лорда мы сегодня беспокоить не будем, в особенности всякими там чувствами. Ему, бедняге престарелому, вряд ли нужны подобные потрясения. Он и так уже начал задумываться, не прибить ли настырную девицу, которая однажды может решить “принести ему мир”. Пока она не наведет подобие мира в своей собственной душе, не стоит соваться к вампиру, и без того ожесточенному и отвергающему почти все на свете, начиная с самого себя.

Эль уставилась на можжевельник, пошевеливавший перистыми веточками на горном ветру, и наконец, тряхнув головой, целеустремленно шагнула вперед.

Осмотревшись, она почти сразу увидала неподалеку камень Возлюбленной, обрамленный другими камнями. Смотрелось все это слишком художественно и симметрично, чтобы быть игрой природы, и Эль заподозрила, что некий детородный намек ей здесь вовсе не мерещится.

Попеняв Шалидору - завел же ее своими порталами к провокационному камню, и это в такой неподходящий момент! - она несчастно махнула рукой и устремилась на запад к Рагнвальду. По дороге ей встретился медведь, который в присутствии дракона здорово перетрухал, и она успокоила мишку заклинанием, а потом поднялась на гору, с которой открывался очередной величественный вид. За холмом виднелась колонна, увенчанная уже знакомой хищной головой.

Вот оно, обрадовалась Эль и потрусила с пригорка, чтобы обогнуть холм и вскоре узреть широкую лестницу, над которой углами вздымались тяжелые арки.

Рагнвальд был уже тысячелетия как разграблен. Рассыпающиеся доспехи на бродивших тут и там драуграх наглядно доказывали, что и хоронить тут кого-либо перестали почти так же давно. Добежав до центрального зала, Эль уперлась в решетку, перегородившую проход, и недолго думая обернулась божьей коровкой, чтобы поскорее добраться до цели.