Древние Свитки. Исход (СИ)

- И все-таки, - заупрямилась она. - От Лейфа и Сераны я наслушалась всякого. И хоть я сама в это не верю, но должна спросить: а не задумал ли ты пакость вслед за Мираком? Подсунуть Молаг Балу вместо себя другого Драконорожденного, скажем? Или поглотить его душу, чтобы набраться сил и освободиться?

- А если да, то что? - спросил он, наклонив голову набок.

Эль опешила, а потом насупилась.

- То, что это было бы очень некрасиво с твоей стороны, - ответила она. - Он, конечно, шезаррин и драконов убивал, но они сами на него нападали. Он оказался славным парнем и к тому же… он ведь тоже дракон! Родня! А ты предложил ему стать вампиром!

- Предложил, но не принуждал, - отмел претензию лорд. - Ты бы видела, как его перекосило. Я его оскорбил, на то и был расчет… А согласись он сдуру, сам был бы виноват. Впрочем, он и без меня уже вляпался в Хирсина и Хермеуса Мору… Славный парень, говоришь? - прищурился он. - И когда свадьба?

- И ты туда же, - зафыркала Эль, подходя к соседнему креслицу и с удобством усаживаясь. - Он уже женат. И почему меня все за него сватают? Сперва сводили с каджитом, потом с Довакином. А между тем, - официально заявила она, - я готова назвать его разве что младшим братом.

- Еще бы, - усмехнулся лорд. - В старшие он даже тебе не годится.

- Не увиливай от вопроса, - настаивала на своем Эль. - Ты меня не заболтаешь. Задумал пакость или нет?

- У меня свои планы, - высокомерно отвечал он. - Хочешь подробностей - спрашивай Вультурьйола.

- Так вы поговорили, - догадалась Эль.

- Да. Пока ты ходила за драугром.

Она вспомнила, как его обожгло при попытке коснуться двемерского солнца, и подумала, что беседа, наверное, вышла болезненной. Такой разговор и впрямь лучше проводить без лишних свидетелей.

Лицо вампира, смотревшего на нее, ничего не выражало.

- Погоди-ка, - сообразила она. - Опять зубы мне заговариваешь. Ты начал свои интриги задолго до появления тут Вультурьйола.

- Не буду отрицать. И что? Он их одобрил. Даже совет дал.

- Какой?

Харкон глянул на нее почти с жалостью.

- Ты не поймешь, - мягко ответил он. - Ты… слишком молода.

Как же бесит, подумала Эль, как бесконечно возмущает эта отговорка, которую бессовестно используют старшие! Да, она младше - а в сравнении с Харконом непредставимо младше, - но это не значит, что она совсем уж ничего не способна понять!..

- У нас есть время, - настаивала она. - Может, попробуешь объяснить?

- Боюсь, это бесполезно объяснять, - мотнул он головой. - Когда живешь слишком долго, начинаешь думать, что нет ничего вечного - ничего, кроме тебя самого. Все уходит, разрушается, умирает. Уходит даже то, что казалось бессмертным. А то, что еще живо, заранее кажется мертвым - ведь это лишь вопрос времени и притом недолгого. И вот вокруг одни руины и среди них вампир - как насмешка.

Эль затаила дыхание, боясь спугнуть эту волну откровенности. Он действительно пытался объяснить ей нечто фундаментально важное, нечто, определявшее его существование… и он был прав, она не понимала. Пыталась понять, почти понимала - но нет. Она повидала в своей жизни много руин, но то были следы древних времен, которых она не застала. Или же это были свежие раны, обломки войны, развалины цветущего мира, которому было еще рано умирать. А Харкон говорил о том, что видел собственными глазами, говорил о естественном ходе вещей, о жизненном пути, с которого его самого вытолкнули на обочину.

- Я не должен был жить вечно, - продолжал он. - Я не был таким задуман. Если мы не изменяемся, мы и не живем. Смертный, выброшенный из времени, сам становится руиной для новых времен. Это то, что я есть. Это время для меня чужое. Даже сам мир, некогда родной, помалу стал чужим.

И все же ему удалось объяснить, безрадостно удивилась Эль. Каким-то невероятным образом эти слова сумели на миг изменить ее угол зрения, заставили увидеть мир с перспективы заброшенного надгробья, над котором снег сменяется солнцем и снова снегом. А что может увидеть вокруг себя могильный камень, под которым остались все прижизненные чаяния? Только другие могилы, только кладбище, которое становится все больше.

- Я не хочу так существовать, - сжал губы Харкон. - И с появлением Довакина у меня появился шанс это изменить.

- Почему с появлением?.. - неуверенно спросила она, пытаясь осмыслить все, что услышала. - Есть же способы избавиться от вампиризма. Например, в Морфале живет маг по имени Фалион, я могла бы привести его сюда…

Он оборвал этот лепет, резко взмахнув рукой.

- Я искал эти способы с тех пор, как обратился. Но оказалось, что все они не для меня - они не годятся для чистокровных. Кроме того, мало кто способен справиться с моей даэдрической частью. Мне нужно вмешательство дракона, но как мне добраться до них, если я не могу покинуть замок? И вот появился Довакин - единственный дракон, способный сюда войти.

- Скажешь тоже, единственный, - распушилась Эль и Харкон, вспомнив, кто сидит рядом с ним, улыбнулся, искренне развеселившись.