Древние Свитки. Исход (СИ)

- Сколько это будет продолжаться? - топнула ногой Серана. - Почему бы не помириться? Сколько еще ты будешь поминать прошлое?!

- Сколько пожелаю. Впрочем, ей ведь сошла с рук обрушенная башня. В конце-то концов, - язвительно сказал он, - это были ее комнаты, не мои. Чем дальше Валерика от меня уберется, тем лучше. Хочет жить в северной части, пусть.

- Для кого я только стараюсь, - всплеснула руками девушка. - Вы неисправимы. Оба! Все, хватит… хватит уже с меня! Я сирота при живых родителях, на этом и остановимся.

Харкон смерил негодующую дочь взглядом и заложил руки за спину.

- Не слишком живых, но ты права, - произнес он чуть раздраженно. - И по факту и по сути. Но ведь тебе сотни лет. Не пора ли повзрослеть?

- А тебе? - спросила она в ответ, не сдержав гримасы на внезапно затвердевшем лице. Эль аж помертвела, представив, что на такое может ответить Харкон. Хорошо, если вовсе не убьет…

- Сколько веков прошло, - цедила непоправимые слова Серана. - Не пора ли себя принять? Я же себя приняла! Хотя и по сей день прекрасно помню твое решение!

Тут Эль совсем запуталась. Кажется, в прошлом отца и дочери скрывалось нечто, что требовало некоторых объяснений. Она не знала, о чем сейчас думал Харкон; знала лишь, что руки, которые он сцепил за спиной, сжались в кулаки так, что стало больно. Серана ходит по тонкому льду, подумала она. Либо дочка любит рисковать, либо в принципе очень плохо соображает: злить дракона - как правило, не лучшая тактика…

- Хватит, - ровно сказал он, пытаясь справиться с бешенством, которое захлестывало Эль вместе с ним. - Больше не начинай этот разговор.

- Да чтобы я еще хоть раз пыталась налаживать с тобой отношения, - фыркнула Серана обиженно. - Бесполезный труд!..

Он кинул еще один взгляд на вазон и промолвил:

- Ну, хоть кустик тебе удался. Надо же на что-то тратить вечность.

Дочь уставилась на него злыми глазами и только тут Эль впервые заметила, что в их оранжевой середке сидят черные зрачки, а не светлые огоньки, как у ее отца. Максос не допустил бы меня до Рыцарства, отчитал себя невнимательный дракон, на миг отвлекшись от семейной драмы.

- Я для тебя старалась! - выкрикнула Серана. - Видимо, зря! От тебя не дождешься ни привета, ни доброго слова!.. Хватит с меня, - повторила она сорвавшимся голосом. - Если вспомнишь, что у тебя есть дочь, - приходи сам!..

Харкон смотрел на нее с пару секунд, а потом, не сказав ни слова, круто повернулся и вышел из комнаты. Пока он шагал обратно к себе, Эль терялась в догадках, пытаясь сообразить, чему только что стала свидетелем. Казалось бы, простая ссора, да и претензии в основном понятные… вот только он был прав, дочке уже, поди, полтыщи лет стукнуло. В таком возрасте обычно хоть немного, но взрослеют.

И что же за важное решение принял лорд века назад, что Серана до сих пор об этом вспоминает? Может, она не хотела становиться нежитью? Или было что-то еще…

Воспоминание катилось дальше, не замедляясь и не ускоряясь, и Эль провела несколько тихих часов в компании вампира, который об этом и не подозревал - сидел и читал себе книжку у камина. Очень, правду сказать, невнимательно читал - все время отвлекался, смотрел в огонь и ногой качал в раздражении.

И почему книга двемерская, беспокойно возилась Эль, у которой даже почитать за компанию не вышло. Не знала она гномского языка, увы.

Впрочем, когда лорд отправился спать, стало и вовсе тоскливо. Едва крышка гроба накрыла их обоих, заключив в кромешную тьму, Эль поняла, что впереди ее ждет долгое ожидание. Даже чужие сны ее облетали, а весь простор мира свелся к одной малости - окоченевшему, будто обратившемуся в лед телу, без дыхания, без биения жизни. Еще один гроб внутри гроба.

Да уж. Навык передавать воспоминания у этого умельца явно подзаржавел, подумала она. Мало того, что воспоминание не то, которое требовалось, так из него еще и не выйти…

Как оказалось, она рано начала попрекать вампира в расхлябанном подходе к делу. Впереди лежали долгие несколько дней, которых хватило, чтобы уже всерьез разозлиться и проклясть все на свете, поскольку воспоминание и не думало ее отпускать. Харкон рылся в книгах, где она не разбирала и половины, размышлял о чем-то, чего она не могла уловить, чиркал на листах бумаги закорючки и схемы, а потом, неудовлетворенный результатами, жег их в камине - и что это были за наброски, она тоже не знала. Круги какие-то, точки кучками - то ли астрономические расчеты, то ли и вовсе нечто неведомое.

Безобразие, да как же выбраться, изнывала она, запертая в чужом теле, которое вечно хотело то крови, то кого-нибудь убить. Как среди всех этих порывов у вампира хватало терпения сидеть спокойно и даже задействовать мозг, было совершенно непонятно.