Древний

В голову пока ничего путного не приходило. Вернуться в Сомали и по воспоминаниям убитых фалааго найти и перебить всю их группировку, сделав стражами Вики? Оставить в Джибути под присмотром четырех мертвецов, делая ставку на скрытность, а самому отправиться в Италию? Вернуть в Россию под отцовскую опеку? Сомневаюсь, что хоть один из этих вариантов устроит Вику, но какова альтернатива? Как бы я не пытался сгладить все углы, но серьезного разговора нам не избежать. А поскольку сейчас была дорога каждая секунда, то откладывать его не только бессмысленно, но и вредно для дела.

– Вик, мы должны кое-что обсудить, – я подошел к девушке и мягко коснулся ее распущенных волос. Она как всегда пахла чем-то цветочным и легким, словно лесная дриада. И от мысли, что нам в очередной раз предстоит расставание, мое полумертвое сердце застонало в приступе сверлящей боли.

– Я понимаю, Сереж. Ты должен отправиться один, а я буду лишь обузой, ты об этом хотел поговорить?

На удивление, она действительно все поняла правильно… а я-то думал, что она захочет отправиться со мной, наплевав на любую опасность. И почему я постоянно забываю о том, какая Вика умница?

– Вик, я просто…

Не знаю, что я хотел сказать, как оправдаться и какой аргумент привести. Наверное, просто пытался смягчить ее собственные слова, потому что для меня она вовсе не была обузой, но подвергать девушку опасности я не хотел.

– Нет, не оправдывайся, все так и есть. Я поняла, что этот момент наступит, как только к нам на порог пришел тот мертвец. Я знала, что ты не сможешь мириться с тем, что по земле бродит древний убийца, способный превратить весь мир в некрополь. Потому что ты, несмотря на все то, что заставлял тебя творить темный дар, добрый. Вот здесь…

Ее искусственный палец коснулся моей груди, напротив того места, где располагалось сердце.

– Ты добрый, Сережа, что бы ты сам о себе не думал. Будь иначе, я не смогла бы быть с тобой рядом. Можешь считать это девичьей блажью, но я хочу думать, что это тоже эмпатия. Не такая как у тебя, а более приземленная, но в то же время и более глубокая. Просто помни об этом всякий раз, когда будешь сомневаться в своих решениях, и когда Тьма будет пытаться снова затуманить твой разум. Помни, Сергей, что ты не чудовище…

Ее слова и эмоции обволакивали меня, словно пуховое одеяло, даря чувство тепла и защищенности. Видит Морта, или как там ее называл этот чертов Древний, что если б я мог, я бы пустил слезу, настолько проникновенно говорила Вика. Она одновременно сумела меня и успокоить, и приободрить, и поверить в себя, хотя я готовился к прямо противоположному.

– Спасибо тебе, Вика…

Я порывисто обнял ее, прижимая к своей груди, и просто стоял, вдыхая запах ее волос. Запах, который я запомню навсегда.

– Не благодари, Сереж. Я с самого начала боялась, что обстоятельства тебе не позволят коротать годы в неге и спокойствии. И каждую секунду с момента нашей встречи я готовилась к тому, что ты снова пойдешь в бой. Но еще я понимала, что мне рядом с тобой не будет места, потому что ты – Смерть. А она не делит людей на чужих и своих, для нее все мы равны. Для моего же блага я должна держаться подальше от тебя в такие моменты, чтобы не стать тем слабым местом, которое может использовать враг, или чтобы ты сам не зацепил меня случайно…

Это было странно. Я собирался двинуть длинную речь, убеждая или переубеждая Вику, а вышло все как-то иначе. За весь разговор я сказал едва ли десяток слов, оставаясь в роли слушателя, а основную роль она взвалила на себя сама. С женщинами ни в чем нельзя быть уверенным, они никогда не делают того, что ты от них ждешь…

– Но зато я буду заодно и самой счастливой, – уголки губ Виктории приподнялись, обозначив печальную улыбку.

– Почему это?

– Потому что я буду уверена в том, что какие бы испытания не выпали на твою долю, ты сумеешь их пережить. Ведь Смерть невозможно убить…

***

С Викторией мы попрощались уже на утро. Обговорив все возможные способы связи и условные сигналы на случай любых экстренных ситуаций, проработав с десяток путей отхода из Джибути, я оставил ее с тремя фалааго. Девушка попросила лишь сделать так, чтобы мертвецы в мое отсутствие слушались ее, если вдруг она попадет в переплет.

Четвертого покойника, чье лицо было уже засвечено перед российским правительством, я взял с собой. Ведь он может ненароком скомпрометировать ее местонахождение, а это совсем не то, чего мне хотелось бы.