Читаем Древний город Афины и его памятники полностью

«Что постройка стен производилась поспешно, — сообщает Фукидид,— можно видеть еще и теперь: нижние их слои состоят из всевозможных камней, в некоторых частях даже не обделанных для укладки, а в том виде, в каком приносили их в отдельности. В стену было вложено множество надгробных стел и обделанных для других целей камней. Дело в том, что на всем протяжении обводная стена выступала сравнительно с прежней за пределы города, и вследствие этого поспешно сносилось все без различия» (I, 93, 2).

Археологические исследования подтвердили точность описания Фукидида. Сохранившаяся юго-западнее Дипилонских ворот часть стены представляет собой широкий каменный цоколь (2,5 м ширины, 1,70 м вышины); нижний ее ряд сложен из поросовых плит, а верхний — из твердого известняка, а также из надгробных плит, архитектурных частей и другого строительного материала. На этом каменном фундаменте была возведена стена из необожженного кирпича, о чем Фукидид не упоминает. Однако ворота были выложены очень тщательно и только из камня. В то время как на восток выходили лишь одни городские ворота, на север и юг — двое, на запад, т.е. к морю, вело пять ворот.[2] Стремление Фемистокла связать город с морем или, как говорил Фукидид, «привязать Пирей к Афинам», отчетливо видно в ориентации городских ворот. Стены Фемистокла не раз защищали Афины во время Пелопоннесской войны (431—404 гг.).

Около 425 г. Клеон построил дополнительную поперечную стену: центральной опорой ее служил Пникс, один конец ее опирался на холм Муз, другой достигал холма Нимф, соединяясь здесь со стеной Фемистокла.

После битвы при Платеях, вероятно еще при Фемистокле, начались работы и на Акрополе. Были восстановлены разрушенные части пеласгической стены на севере. Материалом для восстановления служили постройки, разрушенные персами, а также барабаны колонн строившегося тогда нового храма Афины. Разобрана была также и колоннада старого храма, которая позже была употреблена при постройке кимоновой стены.

Второй период Греко-персидских войн связан прежде всего со строительной деятельностью Кимона, сына Мильтиада. После изгнания Фемистокла в 471 г. руководить строительством в Афинах стал Кимон. После битвы при Евримедонте (465 г.) на захваченные богатые трофеи Кимон предпринял постройку новых стен вокруг вершины Акрополя. (84/85)

Поперечная оборонительная стена Клеона (85/86)

Стена Кимона шла прямой линией от юго-западного угла Акрополя по крайним границам южной стены вплоть до западной части Парфенона, где она делала легкий поворот в северо-восточном направлении и шла прямо по отвесам скал до южного конца платформы, поворачивая затем под острым углом к северо-западу. Таким образом, южная стена Акрополя одновременно была и подпорной и крепостной стеной. При постройке стены в некоторых местах приходилось насыпать землю, чтобы выровнять неровности и трещины скалы. В этой части Акрополя стена внизу достигает 6,5 м толщины, а вверху 2,5 м (высота ее 14 м), в то время как верхняя часть северной стены значительно тоньше (ок. 1,5 м толщины). Северная сторона Акрополя лишь частично в ее восточной половине была достроена Кимоном на основе сохранившейся здесь пеласгической стены. Западная ее половина сохранила стену Фемистокла. Средняя часть северной стены была сложена преимущественно из барабанов колонн, а также из триглифов и метоп древнего храма Афины с очевидной целью навеки сохранить у афинян память о святотатстве персов. Эта часть стены очень хорошо видна с агоры. В нижних частях, там, где стена охватывала скалы Акрополя, она совершенно отвесна, но, поднимаясь над плато, она наклонена внутрь, так что в некоторых местах верхняя часть стены отклоняется от направления нижних частей на 0,6 м.

Стена построена из хорошо обработанных квадратных плит твердого пороса; ни башен, ни бастионов на ней не было. Существует предположение, что стены заканчивались зубцами, образующими верхнюю галерею, наподобие Длинных стен, но точных сведений об этом нет.

Стены, возведенные при Кимоне, сохранились частично и до нашего времени, несмотря на многочисленные их перестройки и разрушения.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Косьбы и судьбы
Косьбы и судьбы

Простые житейские положения достаточно парадоксальны, чтобы запустить философский выбор. Как учебный (!) пример предлагается расследовать философскую проблему, перед которой пасовали последние сто пятьдесят лет все интеллектуалы мира – обнаружить и решить загадку Льва Толстого. Читатель убеждается, что правильно расположенное сознание не только даёт единственно верный ответ, но и открывает сундуки самого злободневного смысла, возможности чего он и не подозревал. Читатель сам должен решить – убеждают ли его представленные факты и ход доказательства. Как отличить действительную закономерность от подтасовки даже верных фактов? Ключ прилагается.Автор хочет напомнить, что мудрость не имеет никакого отношения к формальному образованию, но стремится к просвещению. Даже опыт значим только количеством жизненных задач, которые берётся решать самостоятельно любой человек, а, значит, даже возраст уступит пытливости.Отдельно – поклонникам детектива: «Запутанная история?», – да! «Врёт, как свидетель?», – да! Если учитывать, что свидетель излагает события исключительно в меру своего понимания и дело сыщика увидеть за его словами объективные факты. Очные ставки? – неоднократно! Полагаете, что дело не закрыто? Тогда, документы, – на стол! Свидетелей – в зал суда! Досужие личные мнения не принимаются.

Ст. Кущёв

Культурология
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян — сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, — преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия / Образование и наука