Древний Рим. Имена удовольствий

Вот наказание, придется терпеть местных умельцев, а, может, мне даже понравится – начну привыкать. Тш-ш-ш… сама себя не смеши! Ничего особенного я, конечно, массажисту не позволю, пусть постоит пять минут у порога и отправляется восвояси.

Рабыня скользнула за двери, а я растянулась на ложе из кедрового дерева и даже успела задремать. Крохотный огонек свечи горел ровно, в комнате было тепло и тихо, где-то за стеной раздавалось слабое монотонное пение и хриплый, нетрезвый смех. Я почти заснула, но мигом открыла глаза от прикосновения жестких пальцев к моей голой лодыжке.

– Ай…

Показалось, что на меня собираются напасть, я рывком перевернулась на спину и едва не вскочила с постели. В полумраке передо мной стоял высоченный широкоплечий мужчина, одна тень его занимала половину комнаты. Я торопливо протерла глаза и уставилась на него с опаской.

– Ты кто такой? Тебе чего здесь надо?

– Не узнаешь меня, маленькая госпожа… – вкрадчиво отвечал он. – Я – Дакос, некогда вождь фракийского племени. Да, я был первым среди своих людей. Ты сегодня проявила милость ко мне и я сделаю тебе все, что ты пожелаешь.

– Дакос… ну-у… да-а-а… тебя все-таки отпустили? Это хорошо.

Я все еще смотрела на него настороженно и глазам не верила. Это был он и не он. Бороды нет, волосы убраны с лица и заплетены сзади в виде хвоста или косицы. Почти симпатичный, правда, это дело вкуса. Грубоватые черты лица, хищный широкий нос, крючковатый немного, вдоль щеки длинная борозда шрама. Но пахло от него теперь чуть не цветами. Ну, естественно, я же велела подготовить парня, вот его и вымыли с местным лавандовым шампунем. А вообще, рада за человека. Хотя бы не в цепях и, наверняка, накормлен.

– Как я могу служить тебе, госпожа?

В его низком, гортанном голосе мне вдруг почудилась насмешка. Пришлось вздернуть нос и осадить нахала:

– Ты предлагаешь свои услуги так, словно собираешься сделать одолжение, вождь степных волков. Но увы, я просила только массажиста. Вряд ли ты обучен этому искусству.

Дакос улыбнулся краешком губ и уселся на циновку рядом с моим ложем. Я заволновалась. Что там про него говорили еще у Клодия – убийца… шаман… колдун. А если он меня заворожит и соблазнит? То-то мурашки по коже забегали и бабочки внизу живота запорхали. Обаятельный раб-фракиец. Аура обволакивающая, подчиняющая. Ох, Наталья, смотри, как бы чего не вышло… Надо держать ухо востро.

– Оливия тоже приглашала тебя в свою спальню? – строго спросила я, отодвигаясь.

– Еще нет… Но римлянок, желающих узнать меня, было не мало.

В его голосе звучали одновременно мужская гордость и горечь унижения. Терпкий коктейль эмоций. Я сразу это поняла и прониклась сочувствием. Но в то же время пыталась прояснить детали.

– Разве тебе было плохо? Мужчинам нравится развлекаться с женщинами.

– Когда мужчина может выбирать сам. А меня приводили к матронам как дорогую шлюху. Заставляли ублажать похотливых старух и развращенных девиц, что уже не пригодны служить вашей Весте, но еще не имеют мужа. Это был мой позор.

– И ты делал все, что от тебя хотели?

Кажется, неудачный вопрос, но он уже сорвался с моих губ. Дакос вздохнул и опустил голову.

– Я – воин, а не угодник бесстыжих баб. Я смеялся им в лицо и на моей шкуре появлялись новые шрамы. Но лучше сражаться на арене против десятка озверевших самцов, чем лизать задницу одной уродливой ведьмы.

– Кхм… Но разве все те римлянки, желавшие провести с тобой ночь были некрасивы?

– Ни одна не сравнится с тобой. И потому я сейчас у твоих ног.

Он снова смеялся. Шутил, грустно улыбаясь мне. Воин-раб, обреченный окончить свои дни на кровавой сцене.

Мне стало жаль его и стыдно за себя.

– Поверь, я не собираюсь тебя просить или заставлять. Мне ничего от тебя не надо. Я вообще хотела спокойно уснуть, но ко мне пристали с массажами. Но в Риме такие нравы, да и не только в Риме, конечно. Сытая, беззаботная жизнь здорово развращает. Я вот пока держусь… И до беззаботной жизни мне, как до Гелиоса пешком.

– Ты говоришь забавно, Наталия. Словно дитя…

Надо же, он запомнил мое имя. Его темные, глубоко посаженные глаза смотрели испытующе и серьезно. Я натянула покрывала до пояса, пряча голые ноги. На мне не было белья, я все отдала в стирку рабыням Оливии и сейчас отдыхала в тонкой льняной рубашке до колен.

Под пристальным взглядом «варвара» я чувствовала себя почти обнаженной. Его мужская суть заставляла терять голову не хуже ароматов индийских порошков. Он точно колдун! С этим надо было что-то делать и как можно скорее. Прибегнем к испытанному способу – к моей болтовне.

– Дакос, расскажи, пожалуйста, про свою родину. У тебя была семья, дети? На вас напали римляне и забрали всех в плен?

Лицо воина словно окаменело. Губы сжались в твердую линию, глаза сузились и даже нос будто заострился, как у ястреба. До меня запоздала дошла суть вопроса – какая бестактность!

Он качнулся вперед и процедил сквозь стиснутые зубы:

– О своем прошлом я говорить не хочу. Значит, так порешили Боги. Но придет и мое время… Рим заплатит сполна за унижение!