Древности Константинополя

Заметная по своей смелой архитектуре мечеть Гюль-джами или «Роза мечеть», построенная из остатков церкви Св. Феодосии, мученицы за иконопочитание, стоит как-будто на самом берегу. За нею несколько влево виднеется Эски-Имарет (т.е. древняя богадельня), уже разрушающаяся, некогда богатая церковь во имя Божьей Матери, с устоями из драгоценного красного мрамора.

Риc. 21. Бывший монастырь Спаса Вседержителя

Вот, наконец, и мост, бывший некогда единственным, а теперь, сравнительно с мостом Галаты, безлюдный и малодоходный. Вы пристаёте к месту, носящему, конечно, название ворот – Ун-Капан-Капу, т.е. ворота мучного рынка. Не советую, однако, медлить долго на пристани этой вонючей гавани, иначе – можно отравить всю поездку. Улица, на этот раз прямая, ровно подымающаяся, ведёт, мимо фабрик, простонародных харчевен, в один из промышленных греко-армянских кварталов; в конце ее налево имеется мечеть Зейрек-джами, занявшая место тоже древней церкви, а направо видите оригинальные субструкции холма. На этом холме, – говорят, насыпанном по воле одного императора, а, вероятно, только обрезанном и укреплённом, – расположен один из замечательных памятников Византии – древний монастырь Пантократора, теперь же «Килиссе-Джами», т.е. мечеть «бывшая церковь». По искусственным террасам всходите наверх, поворачивая из одного закоулка в другой, и, наконец, открывается величественный фасад этой церкви с семью арками, над которыми возвышается несколько куполов. Сбоку самой церкви ещё стоит саркофаг из зелёного мрамора с красными жилками, считающейся гробницею императрицы Ирины Комнин. Он один уцелел здесь от усыпальницы рода Комнинов и Палеологов и долго служил ещё водоёмом; теперь он стоит сбоку барака, покрывающего вход в цистерну монастыря, и на своей крышке сохранил ещё кресты в медальонах. Монастырь был богат и люден; в нём насчитывалось до 700 монахов; самая церковь состоит собственно из трёх зданий, искусно связанных вместе. Действительно, обширная паперть церкви с пятью громадными дверями, устои которых сделаны из дорогого красного мрамора, а затем главная церковь, где алтарь весь облицован пестрым мрамором, дают достаточное понятие о прежнем великолепии здания; могучие колонны поддерживают здесь купол, и Жилль в средине XV столетия видел ещё их чудный мрамор. Теперь грандиозное здание и самые эти колонны заштукатурены, должно быть, давно, потому что редко где можно увидеть стены, столь безжалостно загрязненные и ободранные, как здесь. Мы видали в таком состоянии древние церкви только в некоторых местах в Грузии, где они служат загонами для отар. Но там есть и оправдание: на месте прежних городов – теперь жалкие деревушки, а древний монастырь где-нибудь в горах, верстах в двадцати от жилья. А здесь к нам кроме муллы, явился ещё и староста церковный, православный грек из прихода, очень озабоченный судьбою древнего памятника. Он долго рассказывал нам о том, как вода попортила левую церковь, и горько жаловался на что-то. Главная церковь переделана в мечеть, побелена, и мозаичный пол покрыт циновками; боковые же церкви разрушаются. На стенах крайней слева можно видеть под штукатуркою фрески, и если бы приложить сюда некоторые средства, то можно было бы восстановить полную роспись фресками века Комнинов. О богатствах монастыря, его драгоценных сосудах, чудотворных иконах Богородицы св. Луки, Димитрия и проч., много говорят и летописцы в хронике грабежей латинян под 1204 годом.

Пантократор. Мозаика внутреннего партэкса монастыря Хора, ныне мечети Кахрие-Джами

IV. Внутри Константинополя

Как легко делать экскурсии в приморском городе по берегам, так трудно обозреть его внутренние части, и это общее правило получает особенную силу здесь, в Стамбуле. От моста Галаты вы ещё могли пользоваться конножелезною дорогою и экипажами для главных улиц, хотя езда по булыжным мостовым Стамбула была своего рода испытанием. Но на других пунктах экипажей вовсе нет, и к вашим услугам только верховые лошади; если вам недалеко ехать, то, пожалуй прогулка верхом будет и приятна и разнообразна. Но что делать, если надо ехать несколько вёрст по закоулкам, где двум осликам трудно разминуться, где на улицу выдвигаются табуреты кейфующих жителей с шашечными досками, где балконы мушарабие висят над самой вашей головой, будь вы даже среднего роста, и на голову вашу вместо прежних заклятий гяура, сыплется шелуха семечек, которыми тешатся соглядатаи уличной жизни? Вот вопрос, который мы пробовали решить на разные лады, но который оканчивался всегда одним способом – экскурсией по пешему хождению.