Древо мира. Осколки настоящего

Не раздумывая, девушка вскинула руки в единственном защитном жесте, который знала она, который знал каждый, – скрещивая, закрывая запястьями лицо, ладонями от себя. И что было сил, этими самыми ладонями толкнула, представляя себе, что опрокидывает эту стену, вкладывая всю надежду, все желание жить, что скопилось в ней, всю любовь к брату и родителям, к людям, что сейчас окружали ее, к этому миру, который все-таки мог бы стать ее домом.

Эмми слышала грохот, чувствовала запах речной воды и тины, капли на лице. Но опустившаяся тьма лишила ее этого.

* * *

Гай отпустил сестру, хотя ему до безумия не хотелось этого делать. Прижать ее, закрыть глаза и не думать о том, как все закончится. Найти и потерять. Как же Светлая несправедлива к ним!

Он не успел понять, что произошло. Лишь услышал тихий, странно знакомый голос, шепнувший ему: «Она сможет все».

Надвигавшаяся на них стена словно пошатнулась. По грязно-зеркальной поверхности прошла исполинская судорога, и стена начала проседать, словно на нее давили со всех сторон. Волна стремилась вперед, но ей не давали, и она становилась меньше, проваливалась внутрь себя. Небольшие ее части срывались вниз потоками, захлестывая берег, но не причиняя никому вреда. Стена воды, переставая быть стеной, растворяясь, исчезала в ровной глади Мирового древа.

Принц слышал, как сзади него возносят молитвы Светлой, но не мог оторвать взгляд от сестры. Та, кого он давным-давно поклялся защищать от всех невзгод, встала против стихии, сотворенной черными руками. И теперь побеждала, покоряя ее, защищая его. Страх зародился в сердце, пытаясь потеснить нежность и любовь к голубоглазой девочке, всегда подбивавшей брата на самые невероятные авантюры. Пусть она и не помнила этого, но в его воспоминаниях жило многое из их общего прошлого. Страх отступил, спрятал свои коготки, испугался надежды, что подняла голову, уже зная, что теперь они выживут.

Последние волны накатили на берег, уже не опасные. Водной стены, посланной на их уничтожение, больше не существовало. Гай бросился к сестре и успел подхватить ее на руки, прежде, чем она упала на землю. Стоя на коленях, он держал ее бледную, с обескровленными, посиневшими губами, пытаясь услышать биение ее сердца. Она походила на призрак самой себя.

– Майвер, в лагерь, – бросил принц, поднимаясь на ноги.

Он нес ее, не прилагая никаких усилий, словно после произошедшего она превратилась в пушинку, такая была невесомая. Рядом неслышно шагал Даймир. Он покосился на Эмми, которая так и не пришла в себя.

– Знаешь, друг, то, что там произошло не укладывается в голове. Но я смог поймать остаточную силу. Это был Ааронд, его-то я узнаю в любом случае.

Гай замер, посмотрел на сестру и ускорил шаг.

– Представляешь, какие силы были задействованы? Ааронд вытянул из этого места все силы, какие только возможно, использовал предрассветный час и возможности ночи, а она… Я не знаю, откуда у нее столько сил, но это… невероятно. Она ведь не темный маг, это абсолютно точно. Но как у нее удалось такое почти что ночью, без силы света, без дополнительных амулетов. А ведь здесь даже жил нет! Я не знаю магов способных на такие, не побоюсь этого слова, подвиги. Мы бы погибли, нас должно было раскатать волной вместе с островом. А она ее не просто отвела от нас, она ее остановила!

– Я не знаю, Дайм. Чем дальше, тем я больше соглашаюсь с ней, что есть нечто, о чем мы не подозреваем. Бай говорил, что у нее огромный дар по силе, – он с тревогой вновь посмотрел на сестру и перехватил ее поудобнее. – Ты же знаешь Бая, он просил присмотреть за ней, чтобы она не наделала глупостей. И я теперь думаю, что он был прав, без меня она точно вляпается в историю, взять хотя бы это… А что если она не очнется? Ты сам сказал, там была невероятная сила. Маги выгорали и от меньшего напряжения.

Принц внес сестру под навес и расположил на том же месте, где она провела ночь. Сарим спешно разжигал костер, который успел потухнуть, бросая на девушку встревоженные взгляды. Над огнем появился котелок с водой. Даймир бросился к своей сумке, в которой хранил запас снадобий и зелий на любой случай. Негромко переругиваясь с Торо, давно уже взявшем на себя обязанности повара, он отвоевал котелок и теперь высыпал в него порошки из холщовых мешочков.

Девушка застонала и открыла глаза. Гай улыбнулся и с трудом отвёл взгляд, стараясь не выдать свой испуг. Аномально яркая, светящаяся синим радужка и кипенные белки превратили ее глаза в ловушку. Они манили, затягивая в свою глубину.

– Не смотри, – шепнул Гаю ученик мага и обратился к Эмми, протягивая налитое в жестяную кружку варево. – Как себя чувствуешь?

– Паршиво, – голос плохо ее слушался.

– Оно и видно. Пей. Нам тут твой хладный труп не нужен.

Эмми улыбнулась. Кружку она приняла и теперь держала ее чуть дрожащими руками. Гай помог ей сесть нормально, и, убедившись, что может оставить без присмотра, отошел к вернувшемуся к костру Дайму.

– Что с ее глазами? – спросил он то, что волновало больше всего.