Древо Паисия

Неукоснительно выполнял отец Исаакий положенное всякому монаху молитвенное правило и ревностно относился к борьбе со своими страстями, не давая себе поблажек ни в чём. Он был усерден к умному деланию молитвы Иисусовой, никогда без особой нужды не пропускал монастырских богослужений и всегда ограничивал себя в еде и отдыхе. Но с собратьями-монахами преподобный Исаакий неизменно оставался скромным, искренним и открытым.

После кончины настоятеля Оптиной пустыни старца Моисея, преподобный Исаакий стал его преемником. Он был истинным последователем той традиции старчества, которая отличала уклад Оптиной от большинства других монастырей, — строгого послушания всей братии своим старцам-духовникам. Преподобный настоятель и сам не предпринимал без благословения старца никаких новых монастырских дел.

Мир и согласие, царившие в обители, свидетельствовали о благотворном влиянии, которое имело старчество на братию, насаждая в иноках добродетели любви и послушания. Преподобный Исаакий сам показывал пример благоговейного отношения к старцу — не стеснялся при всех исповедоваться перед преподобным Амвросием, стоя на коленях, как простой послушник.

В последние годы жизни преподобного Исаакия многие скорби выпали на его долю, и здоровье его стало заметно слабеть. Перед кончиной он дал последнее наставление братии: «Любите Бога и ближних, любите Церковь Божию; в службе церковной, в молитве ищите благ не земных, а небесных; здесь, в этой святой обители, где вы положили начало иноческой жизни, и оканчивайте дни свои». Скончался отец Исаакий в глубокой старости в 1894 году.

Иеромонах Климент (Зедергольм)

Иеромонах Климент (в миру — Константин Карлович Зедергольм) родился в 1830 году в Москве, в семье главного Московского лютеранского пастора, доктора философии, глубоко преданного лютеранскому учению. Он блестяще окончил филологический факультет Московского университета и готовился к профессорскому званию. Свободно владел, кроме родных ему русского и немецкого, французским, английским, латинским и греческим языками.

Рождённый и воспитанный в лютеранстве, он в 1853 году по собственному желанию присоединён был к Православной Церкви в скиту Оптиной пустыни. Восприемником его был преподобный Макарий. После этого Константин Карлович несколько лет прослужил при обер-прокуроре Святейшего Синода, графе Александре Петровиче Толстом, чиновником особых поручений, ездил по церковным делам на Восток, был на Афоне и в Иерусалиме.

В 1862 году, 32 лет от роду, Константин Карлович, по влечению сердца своего, поступил в Оптинский скит. В монашестве он получил имя Климент, а со временем был рукоположен в священный сан.

Главными послушаниями его стали письмоводительство у старца Амвросия и перевод на русский язык святоотеческих книг. В частности, он перевёл «Поучения преподобного аввы Дорофея» и «Двенадцать слов преподобного Симеона Нового Богослова»; исправил русский перевод «Лествицы», снабдив её новыми примечаниями; составил жизнеописания Оптинских старцев Льва и Антония; написал книгу о жизни и трудах преподобного Никодима Святогорца и много других книг и статей.

Отец Климент отличался ревностью к православию, благочестию и к учёным трудам, любовью к Отечеству, точностью в исполнении церковного устава и правил монашеского жития и особенной детской преданностью к старцу Амвросию.

Бывало, расстроится чем-нибудь отец Климент, что случалось нередко, придёт к батюшке, запрётся с ним наедине и долго-долго изливает перед старцем скорбь своей души плаксивым голосом, звуки которого вылетали из уединённой кельи. Слышен был также и голос любвеобильного старца, убеждающего, умиротворяющего и успокаивающего возмущённую душу отца Климента.

Нередко отец Климент, по своей чрезмерной ревности к порядку и при своём вспыльчивом характере, оскорблял некоторых из скитских братий, но у него была прекрасная черта — он сразу же шёл к оскорблённому брату просить у него прощения, иногда даже с земным поклонением. Отец Климент всячески старался, при помощи Божией, по указаниям великого старца Амвросия исправлять себя и направлять жизнь свою по евангельским заповедям.

В особенности не любил отец Климент судить и осуждать людей, а также и слушать пересуды. Находясь за чайным столом со своим келейником, он имел обыкновение во время чаепития беседовать с ним о разных предметах. Но если келейник по неосторожности начинал осуждать людей, отец Климент прерывал беседу и начинал или молча ходить по комнате, или что-нибудь делать и переставал даже глядеть на него.