– Сердцем… – непроизвольно отвечаю я, и вспоминаю, как однажды, когда отец ездил по деревням, чтобы продавать готовую продукцию своего комбината и собирать заказы на индивидуальный пошив одежды, он выпил с водителем, и их машина застряла в дороге, а до деревни было далеко. Да к тому же по этой дороге машины вообще очень редко ездили. Я как увидел это, так рассказал маме, а она посчитала меня сумасшедшим. Только ночью она сама поняла, что отец попал в беду, и отправила навстречу им другую машину. А на улице тогда был мороз, вот-вот пурга начиналась. А отец в тот день на работе сказал, что поедет в такие-то, в такие-то деревни, а сам поехал дальше. Ладно, отец тогда сообразил – не стал ждать помощи, а пошел пешком до ближайшей деревни, нашел там лошадей и вытащил машину…
– Все это прекрасно, но как ты все-таки узнал, что отец попал в беду?
– Не знаю.
– Да точно так же, как в былые времена Батюшка общался с природой через дитя.
Мне становится спокойно, но вопрос, как я в детстве узнал о том, что отец попал в беду, и даже увидел, как и где это случилось, остался для меня открытым…
Мы продолжаем есть молча, а затем я иду умыться к роднику. И вдруг вспоминаю, что со мной происходило, когда я узнал, что отец попал в беду. У меня тогда заломило сердце, и я через боль увидел отца: вот он, выпивший, болтая с водителем, рассмешил его, и тот от радости машинально нажал на газ. Машину занесло, и он не справился с управлением – их занесло в кювет…
Вернувшись к бабе Гуле, я делюсь с ней своим открытием. А она, чтобы поддеть меня, спрашивает:
– Чудеса, разве такое бывает?!!
Я, рассмеявшись, с ехидством отвечаю:
– Бывает!
– Вот так, сынок, и происходит общение с природой.
Мы немного валяемся после вкусного обеда, потом баба Гуля встает и говорит:
– Ой, старость – не радость! Скрипят мои бедные косточки…
А сама берет литовку, брусок и идет косить дальше.
Мы с тетей Наилей переглядываемся, и тетя Наиля продолжает наш начатый разговор:
– Сынок, мы разобрали, как дитя изучает окружающий мир и познает свою плоть в период от рождения до семи лет. Ты проговорил, что этот период делится еще на два периода: от рождения до трех лет, и от трех лет до семи. А что это за периоды развития у дитя?
– Ну-у, вы мне очень часто говорите, что дитя с зачатья до трех лет – боженька. А с трех лет дитя становится хозяином, – говорю я то, что из меня идет, опираясь на слова стариков.
– Та-а-ак. Дитя с зачатия до трех лет – единое целое с Создателями. Оно – гостьюшка для Матушки и Батюшки. И находится он в этот промежуток времени на силе Создателей. Поэтому в народе и назвали его боженькой. Боженька в обличии человека. Боженька во плоти. Это так. А с трех лет до семи дитя – весник. Оно несет в себе весь от Создателей до Батюшки с Матушкой. Оно показывает Матушке с Батюшкой свой жизненный путь, чтобы они помогли дитя по нему идти и выполнить свою задачу да свое предназначение этого воплощения вольным, – объясняет мне тетя Наиля.
И немного поразмышляв, говорит:
– Сынок, давай сейчас поможем бабуле скосить траву, а затем вместе с ней продолжим разбирать начатое.
Я соглашаюсь, и мы идем помогать косить траву бабе Гуле.
Глава 8
ДИТЯ – БОЖЕНЬКА
Мы возвращаемся к начатому разговору, уже когда темнеет.
У платка, где на песке нарисовано дерево, уже горит костер, и вокруг костра сидят деда Коля, баба Соня и баба Аня. Они дожидаются нас и готовят ужин. Подойдя к ним, мы обнимаемся и рассаживаемся вокруг костра. Поужинав, бабки идут на родник, а деда Коля подсаживается ко мне поближе и спрашивает меня:
– Сынок, отчего дитя от зачатья до трех лет в народе зовут боженькой?
Я аж теряюсь от такого поворота и говорю то, что мне рассказала до этого тетя Наиля:
– Наверно, оттого, что дитя еще находится на силе Создателей.
– Это так. А еще?
– Не знаю… ничего не идет больше… – проговариваю я.
– Ладно. Зайдем с другой стороны. Кто такие «боженьки»?
– Это жители Небесного Царства.
– Да. Именно так. Это жители Небесного Царства во Свету и во Тьме. Те и эти «боженьки». Это то, кого сотворили Ум и Разум в Необъятном. Но заметь то, что дитя – это сотворение Небесного Огня и Небесной Любви в Небесном Царстве во Свету, теми, кого и зовут «боженьками». И вдруг дитя тоже стало «боженькой»! Отчего это произошло, что дитя от зачатья до трех лет стали в народе звать «боженькой»?
– Ну-у… Наверное… то… что дитя… это и есть Небесная Любовь и Небесный Огонь, – заикаясь, отвечаю я, как ученик невыучивший уроки.
– Молодец, сынок. Именно так. Дитя от зачатия до трех лет, пока оно не прошло определение – кем ему быть, есть само воплощение Любви и Огня Небесных. В этом периоде дитя неразделимо со своими Создателями, – дополняет мою мысль деда Коля и развивает свою мысль дальше:
– А для чего так устроен наш мир?
– Для того чтобы тьма с самого зачатья не смогла сбить дитя с жизненного пути.