«Древоходец». Деревенский колдун. Книга первая

Константин Сергеевич, как любовницу, оценивал Жанну не очень высоко. В ней слишком мало было от самки – не хватало яркого женского начала, по крайней мере в отношениях с ним. В то же время присутствовала абсолютная преданность его делу, сравнимая с религиозным фанатизмом. Такую фанатичную преданность, да ещё приправленную энергичными действиями, направленными на выполнении миссии, он высоко ценил в своих соратниках, но как бы из далека. А вот чрезмерная зацикленность и одержимость его любовницы на «деле», при длительном постоянном общении, сильно его изматывала и даже раздражала. Доведённый за две недели, практически, до «белого каления», он всё же сохранил уважение к Жанне, как к преданному соратнику и другу и, поэтому, смог сдержаться, а просто молча отнёс её чемоданы в машину к Дмитрию, попросив доставить Жанну Александровну домой в Москву.

Через месяц после разрыва сама Жанна публично и в достаточно фривольной форме, озвучила причины, почему они не смогли жить вместе.

Озвучила, во время праздничного застолья для «своих» из русской секции, будучи слегка подшофе, и в присущей ей особенной манере:

– Он такие гадости от меня требовал! Он хотел, чтобы я ему делала, ему делала… Дождавшись, пока все присутствующие осознают сказанное, и замрут, в ожидании пикантных «пьяных» подробностей, продолжила: – Он требовал от меня, от порядочной женщины – даже неудобно такое говорить… – Жанна опять взяла паузу «по Станиславскому» и нервно отпила из бокала, – В общем, требовал, что бы я жарила ему котлеты и готовила борщ! Я для него на многое была готова, думала на всё, но это…! Извините – я не такая, и не намерена потыкать его извращённым фантазиям!

Хотя это прозвучало в достаточно узком кругу приближенных, и в неформальной обстановке, но Совет всё равно отреагировал и сделал Жанне замечание и выговор: «За «умаление» образа отца-основателя».

Когда Константину Сергеевичу представили запись с этим нетрезвым экспромтом Жанны, а следом узнал о последующем критическом замечании Совета в её адрес, он тогда ещё посмеялся: – Постоянно говорила о неуважении ко мне со стороны Совета, а сама заполучила от Совета выговор за проявление неуважения ко мне.

Закончив с воспоминаниями, колдун выбрался из бассейна, вытер себя полотенцем и подошёл к Анечке.

– Я тебя оставлю минут на пятнадцать – двадцать, – поставил он её в известность, затем нагнулся, забирая пустую бутылку и разогнувшись спросил: – Вина ещё принести?

– Нет, нет – больше не буду, не хочу, – отрицательно махнула головой Анечка.

Колдун, как был, в плавках и шлёпанцах и с пустой бутылкой в руке прошёл в дом и дальше к своей спальне. Там надел жилетку для «подзарядки» и сверху накинул белый махровый халат. Автоматом отметил время и выставил таймер.

– Пятнадцати минут – подзарядиться хватит, – решил он.

Дальше неспеша направился на кухню, где обычно курил, перед включённой вытяжкой.

Он сделал три-четыре затяжки и неожиданно вспомнил:

– Дмитрий же мне говорил, что управляющий блок у светомузыки накрылся, и теперь музыку надо запускать через комп.

Подключаться к домашней сети через симбионтов не стал, а поднялся на второй этаж в рабочую комнату Дмитрия и, запустив компьютер, быстро нашёл на мониторе папку со светомузыкой.

Пролистав список мелодий, остановился на двух мелодиях, как он считал, наиболее соответствующих моменту: «Падает снег» Адамо и вальсе Доги из фильма «Мой ласковый и нежный зверь». Громкость выставил среднюю.

– Пусть Петрович слышит и завидует, – внутренне ухмыльнувшись, подумал он.

Запустив сначала «Падает снег», подошёл к окну, из которого была видна крыша бассейна.

Стекло на крыше было матовым, не полностью прозрачным, но и через него сразу стало видно, как в такт мелодии, внутри бассейна, изображая падающие снежинки, заскользили синие и белые огоньки.

Он стоял у окна, смотря на эти огоньки, и размышлял:

– Врала она или нет, говоря, что привела к «Душечке», не думая использовать меня для его убийства? Может и не врала – сам всё надумал, сам себя накрутил. Ладно, надеюсь, больше играть в такие игры со мной не будет.

Сработал таймер.

– Всё, заряд достаточный, – отметил он, – пора приступать к делу, пора лишать девицу фригидности.

Пока он спускался в спальню, и снимал жилет, мелодия сменилась и сейчас из бассейна уже звучал вальс Евгения Доги.

Снова накинув халат, он прошёл к бассейну.

Анечка находилась по пояс в воде. Закинув голову вверх, кружилась вместе с огнями светомузыки под звуки вальса Доги. Время от времени она черпала ладонями выбрасывала в воздух брызги, при этом что-то восклицая, или просто подпевая.

– Что же с тобой случилась Анечка? – думал колдун, глядя на неё. – Что ж тебе бабьи радости -то не в радость?

– Как у неё только голова не закружится – так вертеться? – пришла следующая мысль.

Но вот прозвучали последние аккорды музыка и кружение огней закончились.

Анечка попыталась остановиться, но её потащило в сторону, и она с головой ушла под воду.