Древоходец. Книга вторая. Вместе с дублем

В очертаниях тела Костуша заметил некоторые неправильности. Он приподнял край простыни — оказалось обе ноги у девочки ампутированы по колено. Это не было такой уж большой редкостью: из-за развившейся вследствие чумы гангрены, часто делали ампутации. Только вот Костуша больше смутило другое: на именной бирке, что висела на шее девочки, был проставлен вес — 35 килограммов.

— Я понимаю, после ампутации, вес значительно уменьшился, только это так не работает! Вы же Древоходец, вы же сами прекрасно знаете, что отрезали ноги, или нет, но для перемещения её вес— это вес целого тела! — сказал Костуш, обращаясь к женщине. — Было бы хотя бы 31,5 я мог попробовать, но 35 — нет, бесполезно!

— Тарис пролежала у нас почти двадцать дней, мне казалось — она начала выздоравливать, а затем неожиданно резкое ухудшение… Но самое главное, когда у неё уже развилась гангрена, я подошла к ней, и Тарис стала меня успокаивать: «Не переживайте тётя, ко мне ночью явилась Мать Первородительница, и сказала, что сначала отрежут ножки, но я буду спать и ничего не почувствую, а затем меня перенесёт Древоходец-Костуш, и я стану совсем здоровой и опять с ножками».

— Вы родная тётя девочки? — спросил Костуш.

Женщина кивнула:

— Это единственный ребёнок у моей сестры. Они приехали ко мне в Либорг, когда уже всех приезжих сразу отправляли на карантин. Сестру из карантина выпустили, а Тарис перевели сюда — на чумной остров.

Если бы девочку привезли пятидневку назад, Костуш безусловно бы отказался, однако сейчас ситуация изменилась: заражённых детей привезли не так много, крупных среди них сейчас не было, а с остальными могли прыгнуть и другие Древоходцы.

Существовала и ещё одна причина, из-за которой Костуш согласился: все люди здесь очень верили в Святых Первородителей, при этом, очень многие описывали, как к ним являлись Первородители, успокаивали, или наставляли.

Сказать, что такое невозможно — Костуш не мог: само его появление на этой планете говорило о том, что здесь возможно всё.

Правда, с другой стороны, это, конечно, могло быть и просто вымыслом, или же галлюцинацией больного ребёнка.

Как бы там ни было, Костуш поставил в известность диспетчера и погрузив девочку на повозку отправился к Волшебной поляне.

Женщина некоторое время шла рядом, а затем, сотворив знак благословения, отстала.

Доехали до поляны, Костуш взял тельце, завёрнутое в простыню, подошёл к точке отправки и произнёс:

— Помоги Святая Первородительница!

Наступила привычная темнота и вот он стоит на «чистой» поляне, держа в руках девочку, а за краем простыни, закрывающей раньше обрубки, теперь появились вполне нормальные ножки.

Костуш поставил девочку на землю и удивился, какая она высокая, — он привык что переносимые им детишки ростом пониже. Пока завязал простыню, чтобы не спадала, Тарис стояла молча, разглядывая свои ноги, затем подняла голову и поторопила: «Костуш, пойдём быстрее, надо маме сказать, что я теперь здорова!».

Костуш шёл, держа Тарис за руку и вдруг почувствовал, что в нём что-то словно разжалось: и запахи стали сильнее, и солнце ярче, ветерок свежее.

— Может опять резерв увеличился? — подумал Костуш.

Он прислужился к своим ощущениям и решил, что если и увеличился, то не сильно.

— Что же тогда произошло со мной, откуда эта лёгкость?

Ответ пришёл внезапно: за историей с Тарис, он упустил один важный момент, который только сейчас полностью осознал — детей с чумного острова привезли только семь человек, а это значит, что эпидемия почти закончилась.

Через несколько пятидневок чумные бараки на острове опустели, перестали дымить печи, однако прежняя «до чумная» жизнь в городе Либорге ещё не наступила: по-прежнему дороги на въезде перегораживали заслоны, купеческие суда не подходили к пристаням, пустыми были школы и мастерские, зато княжеская семья, уехавшая на время эпидемии в поместье, вернулась во дворец.

Пять Древоходцев, в том числе и Костуша, наиболее отличившихся в борьбе с чумой, пригласили на ужин с княжеской семьёй.

От всех пятерых потребовали, чтобы прибыли перемещением через Волшебную поляну, которая находилась на закрытой дворцовой территории.

Охрана встречала рядом с поляной и, соблюдая дистанцию, сопровождала во дворец. Дистанцию выдерживали дабы не занести случайно заразу на стерильных после перехода Древоходцев.

Всех пятерых привели в малый торжественный зал и попросили немного подождать.

Всех приглашённых Костуш знал. Помимо Линшица — главы отряда княжеских Древоходцев, присутствовал Торин — руководивший работой персонала на чумном острове, его заместительница — Васелия, так звали женщину, племянницу которой спас Костуш. Последним был малознакомый Костушу Древоходец, из отряда Линшица — во время эпидемии его отправляли для оказания помощь в княжество Древленское.

То, что их будут награждать имперскими орденами, Костуша уже заранее предупредили, знал он и то, что из пяти орденов «Отличие», орден первой степени будет один, ещё два второй степени и два третьей.

Только орден первой степени давал ненаследуемое дворянство империи Карлегов, а остальные только почётное гражданство.