Дрянь

В моей жизни было много длинных ночей. Не уснуть никак. А дожидаться окончания сравнимо с пыткой. Вот и сегодня также. Углы съёмной квартиры хранят лишь темноту — я не спешу включать освещение. Просто сижу на широком подоконнике, склонив голову к холодному стеклу, и жду, приговаривая одну сигарету за другой. Дым и пепел, оставляющие всё больше следов на запятнанной карме — вот, что у меня есть, не больше. Но ничего. Рано или поздно любая ночь заканчивается. И эта не станет исключением. Надо лишь перетерпеть это давящее чувство собственной ничтожности.

Ханны нет. Не видела её сегодня. Не звонила даже, не писала. Намеренно. Ведь иначе придётся рассказать ей, что я натворила. А я не могу. Не хочу ни с кем делиться. Даже с самой собой. Не зря же раз за разом прогоняю всплывающий в подсознании образ лазурного взора, наполненного разочарованием и упрёком? Глупо это всё. Совершенно бессмысленно! Стоит ли убиваться по тому, кто никогда не был частью твоей жизни? Тот, кто, возможно, скорее всего забудет тебя совсем скоро. Если вообще когда-либо придавал значение твоему существованию… Но тогда почему я всё никак не успокоюсь? И руки дрожат. Сжимаю пальцы на тлеющей сигарете немного сильнее, ненадолго прикрывая глаза, и… Снова жду. Мгновения растягиваются в настоящую бесконечность. Жаль, ядовитый никотин в моей крови не способен вытравить это ненавистное ощущение.

Занять бы себя чем-то, отвлечься. Но всё необходимое я уже сделала. Отправила письмо администрации Школы Экономики с намерением прервать процесс обучения, перевела деньги на счёт медицинского центра и реквизитам того учреждения, в котором далее будет находиться моя мать. Даже упаковала вещи, которые вовсе не пригодятся, и оставила для соседки по квартире сумму, необходимую для уплаты моей части за аренду на год вперёд. А ещё кулон с себя сняла, аккуратно уложив тот в небольшую коробочку… Неудивительно, что приход курьера, которого я вызвала, дабы вернуть ювелирную вещицу хозяину закрытого клуба, — практически настоящее событие. Благо, теперь я могу позволить себе эти элементарные траты.

— Посылка будет доставлена адресату к шести вечера, — сообщает по итогу невысокий парень в спец. одежде службы доставки, внимательно выслушав и записав всё, что я ему говорю по поводу заказа.

Как только дверь за ним закрывается, ещё с минуту я смотрю на защёлкнувшийся следом замок. А после… прибираюсь. Трачу на уборку около двух часов. Потом ещё час на то, чтобы собраться. Так тщательно я не страдала над своей внешностью… да вообще никогда! Зато, к моменту, когда меня забирает учтивый незнакомец на дорогущем классическом бентли, я практически окончательно мирюсь с грядущим будущем. Правда, немного напрягаюсь, когда вместо дороги в аэропорт, водитель выбирает другой путь. Хотелось бы уже поскорее убраться из Лондона. Но сбыться моим желаниям вот так сразу не дано. Мы едем в особняк, окружённый хвойным лесом.

Дом встречает меня присущей ему роскошью и пустотой. Я знаю, куда следует идти, поэтому безошибочно выбираю нужное направление. Вот только…

Как и в прошлый мой визит, портальный двусторонний камин разделяющий помещение на две зоны, не позволяя сразу увидеть единственного обитателя среди этих стен. Сначала я закрываю за собой дверь, а уже потом прохожу дальше. Да так и застываю посредине комнаты. Не дышу вовсе.

На голову в одночасье будто ведро ледяной воды выливают. Сердце вмиг стучит быстрее и громче, отдаваясь в подсознании, подобно ударам тяжелого молота по наковальне. Притом с такой болезненной силой, будто между этими двумя предметами меня саму умещают.

Мужчина стоит лицом к окну. Как и бывает зачастую, в безукоризненно идеальном костюме. Пиджак обтягивает широкие плечи, в которых даже с такого расстояния замечаю напряжение. Руки за спиной сжаты в кулаки, а между пальцами — тонкая цепочка с тем самым кулоном, что несколько часов назад я отправила с курьером. Тот самый чёртов кулон, который ещё должен быть в пути! Но не это самое жуткое… Ведь передо мной, с учётом всего обозначенного, конечно же, — не Айзек, мать его Чейз.

Да что происходит вообще?!

— Он рассказал тебе, — заключаю уже вслух.

Закери так и не разворачивается.

— Нет, не он, — отзывается ледяным тоном. И, прежде чем я успеваю сделать напрашивающийся вывод, дополняет столь же холодно: — И не Ханна.

Вот теперь я действительно растерянна. А ещё отступать назад, к дверям, получается само собой, неосознанно.

— Я знаю даже то, что ты ешь на завтрак, — блондин, наконец, сосредотачивает внимание на мне. — Неужели, и правда, решила, будто бы я не узнаю о том, как ты собралась в Швейцарию? — проговаривает тихим вкрадчивым тоном, слегка прищурившись.

А у меня всё тело пробивает дрожью. Интонация хозяина закрытого клуба не звучит враждебно, но оттого — не менее пугающая.

— А где… Айзек? — спрашиваю зачем-то, схватившись за дверную ручку.

Не болтать, а бежать надо!

Желательно, без оглядки…

Ведь, если Чейза тут нет, значит я и не обязана больше здесь находиться?

Да, точно бежать!