Дроу в 1941 г. Я выпотрошу ваши тела во имя Темной госпожи

— … Э-э-э, я извиняюсь, — негромко прозвучал дребезжащий голос. — Вы ведь тот самый товарищ сержант, что заходили к нам в госпиталь и приносили тот удивительный травяной отвар?

Вновь помрачнев, дроу развернулся. Прямо перед ним стоял старик из госпиталя, куда Риивал заходил ночью. Тогда ему нужны были новые люди для строительства укреплений, а взять их можно было лишь здесь. Правда, прежде пришлось местных доходяг немного «подлатать» с помощью своих снадобий — мази для заживлений ран и общеукрепляющего отвара. Пусть и без магии, но снадобья оказались на высоте — уже к утру примерно половина больных смогла довольно живо шуровать лопатами и кирками.

— Не знаю, как и где вам удалось раздобыть столько необыкновенные лекарственные средства. Да, и наверное, это не мое дело… Хотя, все же, пожалуй, мое дело, — старик говорил с явной нерешительностью, то и дел путаясь. Начинал сначала об одном, а потом, не закончив первое, продолжал о другом. — Вы должны мне все рассказать. Это же удивительные, невероятной силы лекарственные средства. Вам немедленно нужно поделиться составом и рецептом приготовления мази и отвара. Мы все тщательно задокументируем, а затем приготовим настоящие лекарства.

У Риивала медленно поползли брови вверх. Этот старик, похожий на сморчка, предлагает ему добровольно рассказать о древнем секрете приготовления воинских отваров и мазей. Состав этих снадобий хранился втайне не только от чужаков, но и других родов Темного племени. Неужели кто-то в здравом уме поделиться таким?

— И мне совершенно непонятно, почему так избирательно подошли к лечению? — старичок явно воодушевился, ошибочно приняв удивление сержанта за его растерянность и нерешительность. Выпятил вперед свой живот и стал выговаривать менторским тоном. — Что это за непонятная избирательность? Это не по-советски, не по-товарищески, в конце концов. Мы должны не выбирать, а пытаться спасти всех. Потрудитесь объясниться. Вы слышите меня?

Врач сейчас напоминал одержимого. Низенький, в круглых очках, с растопыренными во все стороны седыми волосами, он продолжал наседать на высокого и плечистого сержанта.

Хмыкнув, Риивал положил руку на плечо старика и с силой сжал его.

— Уймись, старый. Ты ничего не можешь у меня требовать… Даже смерти.

Сбледнув с лица, врач тут же присмирел. Хватка у сержанта была что надо. Сжал плечо так, что аж дыхание перехватило.

— Я дал средство только тем, кто еще мог удержать в руках лопату или кирку. Для остальных пришло время уходить за Край.

— Что вы такое говорите? Они же люди…

— Они прежде воины и всегда готовы умереть.

Глава 14 Я снова дроу, чертову хумансы

* * *

В это же самое время в здании бывшего горкома партии г. Слобожаны

Большой кабинет, где ещё недавно заседал первый секретарь горкома, хранил в себе следы поспешного бегства. Гулявший ветер гонял разные бумажки, смятые клочки документов, остатки обожженных справок и табели. По полу россыпью валялось битое стекло, оба окна зияли вывороченными рамами.

— И где же ты, единая и нерушимая Советская власть? — с горечью пробормотал полковник, разглядывая огромный стол с обшивкой из зелёного сукна, символ власти первого секретаря. — Нажали на тебя, а ты и лопнула, как гнилая тыква.

Конечно, горько. Внутри такая тяжесть была, что хотелось вытащить пистолет, приставить к виску и нажать на спусковой крючок.

— А ведь клялись, что в едином порыве, все, как один… И где вы все? Первыми побежали, теряя портки… Суки… А пацанам теперь сдохнуть придется…

Иллюзий не было. Без приказа не отойти. Отойдешь — командованию трибунал, остальные — в штрафбат. Все попытки наладить связь с помощью старой радиостанции не дали результата. Значит, придется стоять здесь на направлении главного удара.

— Если нового вестового послать? Уже три группы ушли назад, а толку не было. Похоже, диверсанты по лесам бродят или еще хуже — немцы десант высадили… Ладно, будем стоять. Немцу юшку пустим, а там посмотрим, — кивнул он сам себе, окончательно решив, что делать дальше. — А ночью снова вестового пошлем… Связь, как воздух нужна.

Еще раз бросил взгляд на стол, собираясь уходить. Дел по горло, а времени, считай, и не осталось. Немец в любой момент напасть может.

— Связь нужна…

Рука сама собой опустилась на трубку телефонного аппарата, сиротливо приткнувшегося на краю стола. Конечно же, связи нет. От проводной связи давно уже толку нет.

— Хм, а вдруг…

Трубка оказалась у уха. К его удивлению оттуда послышалось какое-то неразборчивое шипение, бульканье.

И тут прямо у уха раздался громкий усталый голос:

— … божаны⁈ Вы слышите? Слобожаны⁈ Ответьте⁈ — телефонистка говорила монотонно, устало, без всякой надежды на получение ответа. — Слобожаны⁈

Сглотнув вставший в горле ком, комполка кашлянул.

— Слобожаны⁈ Кто это? — тут же встрепенулась телефонистка, услышав кашель. — Слобожаны?

— Слушаю, — хрипло ответил полковник, с силой сжимая телефонную трубку. — Слобожаны слушают.

— Ой! Дозвонилась! — радостно вскрикнула девушка с той стороны провода. — Слобожаны, соединяю вас!