Дроу в 1941 г. Я выпотрошу ваши тела во имя Темной госпожи

Среди офицеров началось шевеление. Многие прятали улыбки, предвкушая уже ставший привычным спор между командующим и его подчиненным о тактике наступления. Если фон Клюге был сторонником классического германского последовательного непрерывного давления по всему фронту превосходящими силами, то Гудериан исповедовал тактику молниеносных ударов мобильными группами. Не случайно генерал имел прозвище «Быстрый Гейнц» или «Гейнц-ураган». Именно это несовпадение взглядов снова и снова приводило к спорам между ними.

Ситуация вдобавок осложнялась тем, что за карьерой строптивого генерала пристально следили из Берлина, что серьезно «связывало руки» фон Клюге. По слухам, сам Гитлер благоволил к генералу, не раз расхваливая его молниеносные удары по противнику.

— Вы правы, Ваше Высокопревосходительство: я категорически не согласен с предложенным планом компании! — Гудериан резко кивнул, сделав шаг вперед к карте военных действий. Весь напряженный, резкий от переполнявшей его энергии, он полностью оправдывал свое прозвище — «Гейн-ураган». — У нас нет времени на перегруппировку сил и ожидание подхода дополнительных пехотных дивизий. Наши танковые части не настолько потрепаны, чтобы оставаться в обороне. Необходимо сейчас же отдать приказ на организацию отвлекающего удара в центр большевистской обороны. Одновременно моя вторая танковая группа нанесет два основных фланговых удара, что позволит в течение двух — трех суток окружить всю группировку русских у Смоленска. После этого дорога на Москву будет совершенно открыта.

Указка в его руках порхала по карте, то и дело останавливаясь на населенных пунктах, железнодорожных станциях, мостах через реки.

— Как же, позвольте поинтересоваться, вы собираетесь закрепляться в городах без пехотных частей? — ехидно спросил фельдмаршал. — Неужели высадите часть танковых экипажей?

В этом, как и всегда, и была вся суть спора. Основательный фон Клюге не желал оставлять за собой разрозненные очаги сопротивления и всякий раз старался подтягивать за наступающими танками пехоту. Гудериан главное видел в том, чтобы мощными танковыми ударами разбить основное сопротивление противника. В рассеянных войсках большевиков он уже не видел опасности, считая, что ими займется идущая следом пехота.

— По моему мнению, такое отношение к планированию операций просто недопустимо, — командующий не давал Гудериану и рта раскрыть, продолжая «давить» на него. Пусть тот и любимчик фюрера, но, как главнокомандующий, фон Клюге просто обязан был поставить на место этого наглеца. — Это ставит в крайне уязвимое положение наступающие части. Без крепкого тыла и флангов невозможно успешное наступление, и это аксиома военного искусства.

— Я тоже не понаслышке знаком с военным искусством, — усмехнулся Гудериан. Всем своим видом показывал свое отношение к теоретикам. Себя-то он мнил настоящим практик от военного дела. — Один только вид моих панцеров разгонит тысячи даже десятки тысячи окруженцев. Во Франции я совершал ежедневные марши под сотню километров, и лягушатники целыми полками разбегались или сдавались в плен.

Командующий чуть не задохнулся от возмущения, хотя и старался не подавать виду. Сказывалась прусская косточка военного в четвертом поколении. Фон Клюге служили еще тогда, когда и самой Германии в помине не было. А этот выскочка смеет при нем делать настолько безапелляционные заявления.

— Вы, господин, генерал видимо совсем не читали последние сводки, иначе бы имели совершенно иное мнение! — ледяным тоном произнес фельдмаршал, беря со стола несколько бумажных листов с печатным текстом. — Если у вас в войсках не хватает времени для ознакомления со сводками, то потрудитесь ознакомиться с ними здесь и сейчас.

Скривившийся Гудерина взял бумаги. На лице, правда, было написано полное отторжение. Мол, на кой черт мне ваши бумажки, когда я на земле все это вдоль и поперек исползал.

— Если кто-то еще не ознакомился со сводками службы охраны тыла, то напомню, — издевательски проговорил фон Клюге, отводя взгляд от Гудериана. Ясно чувствовалось его удовлетворение от того, что удалось при всех ткнуть этого выскочку лицом в его же некомпетентность. — За последние двое суток в тылу резко выросло число нападений на наши войска и гарнизоны. Партизаны настолько обнаглели, что начали нападать и на действующие части. Только за вчерашнюю ночь было убито сто сорок пять немецких солдат, за сегодняшнее утро — еще шестьдесят семь. Причем сделано это исключительно холодным оружием. И в таких условиях вы, господин генерал, столь пренебрежительно отзываетесь о службе охраны тыла…

По итогам совещания было принято решение о продолжении активной обороны на линии Лепель — Витебск с целью уничтожения советских механизированных соединений. Второй танковой группе генерала Гудериана, словно в насмешку, предписывалось выбить противника из предместья г. Лепель и совместно с 19-ой, 22-ой и 61-ой пехотными дивизиями вермахта взять в котел действующую на этом направлении крупную группировку советских войск.