Дровосек

Резидентура быстро проверила эту контору, состоявшую из четырех человек разного гражданства под руководством американца, и пришла к выводу, что это точка глубокого прикрытия ЦРУ. В связи с тем, что она была открыта для свободного посещения, туда сумели занести закладку с радийным микрофоном, и переговоры в помещении стали транслироваться в эфир. Источник был слабенький, центральный пост в Кельне его не принимал. Поэтому после соответствующей подготовки агент резидентуры, турок, снял неподалеку квартиру в турецком районе. В квартире было установлено принимающее устройство. Раз в неделю Данила с сотрудником оперативно-технической линии посещал квартиру. Они открывали ее своим ключом и перезаряжали устройство. Полученные пленки отправляли в Москву на обработку. Это дало довольно много интересной информации. Наиболее жгучими данными были сведения о вербовке американцами западных немцев. Это был материал, способный в нужную минуту послужить политической взрывчаткой. Однако месяц назад поступление информации прекратилось. Подождав некоторое время, резидентура проверила адрес и установила, что центр съехал в неизвестном направлении. Если бы это был обычный гражданский центр, то это не вызвало бы особых раздумий. Такие конторы возникают и исчезают довольно часто. Но почему с места снялись цэйрушники? Уж не обнаружили ли они закладку? Резидент был весьма встревожен этим фактом, но информации для каких-либо определенных выводов не хватало. Когда же из центра поступило указание демонтировать пункт съема информации, Дед задумался. Очевидно, при появлении риска оперативную технику бросали без тени сомнения. Можно было бросить и эту, аргументированно объяснив центру, почему на квартиру нельзя соваться. Но было одно обстоятельство, которое диктовало необходимость устранения улик из квартиры. В случае их обнаружения мог сгореть агент, снявший эту жилплощадь. Тем более, что агент был из состава аппарата нелегальной линии, и, по большому счету, Дед нарушил существующие правила работы, использовав его в операции для другой линии. Однако выбирать не приходилось. Этот человек был единственным, способным без навлечения подозрений снять квартиру в турецком районе и иногда появляться в ней с проститутками. О наличии радиопоста, закамуфлированного под переносную магнитолу, он не догадывался. Данила убеждал резидента, что демонтаж пройдет успешно. Он не верил, что квартира под контролем. Для этого не было никаких оснований. Причин же для исчезновения американского центра могло быть сколько угодно.

Булай не мог знать, что операция провалена Воронником, который сообщил ЦРУ информацию о всех известных ему агентах линии, среди которых значился и турок, снявший квартиру. Сам Воронник не предполагал, что американцы быстро сообразят, зачем русским квартира в трехстах метрах от их точки, и отреагируют столь испуганно. Ему были неизвестны те негласные, но серьезные проблемы, которые возникли между США и ФРГ из-за разведывательной активности ЦРУ. Не желая усугублять их, американцы ушли из Кельна, но квартиру, на которой стояла техника, выявили и взяли ее под наблюдение. Они зафиксировали последний приход русских на пункт, сфотографировали их. Когда же американский резидент увидел, что посетителем был Булай, он принял решение устроить засаду, захватить его и провести допрос в соответствии с указанием Ленгли. Поэтому каждый раз, когда Булай выезжал за пределы Бонна, на конспиративную квартиру отправлялась группа захвата.

Данила уговорил Деда на снятие техники. И хотя тот обставил операцию массой предосторожностей, снимать ее пошли, как всегда в паре, Данила и опертехник Свиблов.

Когда Данила открыл ключом дверь и переступил порог, он сразу же увидел усатую физиономию Ника Кулиша, который приятельски улыбался и помахивал ему рукой. Булай резко захлопнул за собой дверь, оставляя Свиблова на площадке. Тот сразу понял, в чем дело, и стрелой взлетел на пролет выше. Снизу уже раздавалось топанье ног тех, в чью задачу входило закрытие путей к отступлению. Стараясь не шуметь, на цыпочках, Свиблов взбежал до последнего этажа, вынул из сумки переносную рацию и передал условную фразу, которая означала самое худшее: операция сорвалась, работники попали в засаду.

Рация была небольшой и маломощной. Ее радиуса хватало только до торгпредства, расположенного в Кельне. Пока торгпредство приняло сигнал и передало его по телефону в Бонн тоже условной фразой, было потеряно несколько минут. Получив сигнал, Дед понял, что Данилу будут допрашивать прямо на месте захвата, и надо, пока не поздно, спешить на выручку. Теперь он не сомневался, что резидентура полностью раскрыта. Больше нет смысла играть в конспирацию. Резидент принял решение использовать все необходимые силы для вызволения Булая.

* * *