Дрожь в основании ада

Рэйнбоу-Уотерс налил свежий чай в свою чашку, вдохнул ароматный пар и с удовольствием отхлебнул. Затем он снова опустил чашку.

— Мединг, когда Истшер только что очень убедительно продемонстрировал угрозу, которую он представляет, но против него задействована только треть наших сил, в то время как все остальное направляется вдоль Холи-Лэнгхорна, Мать-Церковь явно рассматривает возможность использования этой силы для чего-то, кроме сидения в Лейк-Сити и рытья окопов вокруг него. Как ты думаешь, чем это «что-то» может быть?

Уинд-Сонг затянулся своей трубкой, и неприятная дрожь снова пробежала по его телу, на этот раз сильнее.

Лагеря, — подумал он. — Он говорит о лагерях инквизиции.

Несмотря на поражение Барнэбея Уиршима и уничтожение армии Силман, армия Бога и ее союзники, ополченцы-лоялисты Храма все еще располагали примерно двумястами тысячами вооруженных людей в Тарике, Айсуинде, восточной части Нью-Нортленда и северо-западной части Хилдермосса. Рассеянные на такой огромной территории, они, возможно, не смогли бы противостоять такому наступлению, которое могли бы бросить против них плотно сконцентрированные армии еретиков. На самом деле, как подозревал барон, многие из них даже не стали бы особо стараться, настолько они были разочарованы и деморализованы после одного-двух сокрушительных ударов, которые только что нанесли еретики.

Но эти двести тысяч солдат и ополченцев армии Бога были распределены не для того, чтобы вообще противостоять крупным нападениям еретиков. Они были там, чтобы подавить любые местные настроения в отношении возвращения к верности лорду-протектору Грейгэру… и защитить лагеря генерал-инквизитора Уилбира. Эти лагеря были распределены по дюжине широко разбросанных мест. Силы, уже находящиеся на позициях, не могли надеяться защитить их от серьезных попыток еретиков освободить их.

И могущественное воинство тоже не может. Не совсем. И если нас утащат слишком далеко от Лейк-Сити…

— Что мы должны сделать, — тихо сказал его дядя, — так это приказать всем, кто может, отступить в провинцию Тарика. И они должны были бы разрушать каждый шлюз на канале и каждый мост позади себя, когда они отступают. Мы можем превратить Лейк-Сити, особенно с новой артиллерией для нашей поддержки, в покрытое окопами устье канала, куда даже еретикам будет нелегко проникнуть. Если мы используем лето для накопления припасов в Лейк-Сити, мы сможем создать пункт снабжения, способный поддерживать все наши силы в течение пятидневок или даже месяцев, даже если канал позади нас каким-то образом будет перерезан. В то же время, мы должны взять по крайней мере половину сил, которые нам было приказано направить в Лейк-Сити, и либо присоединить их к графу Силкен-Хиллз, либо создать дополнительный резерв в Джурланке или Ашере, где он будет доступен для усиления любого крыла и одновременно уменьшить логистическую нагрузку на Холи-Лэнгхорн… Нам нужно стабилизировать наш собственный фронт, быть уверенными в наших собственных линиях снабжения и сосредоточиться на оснащении новых армий, которые в настоящее время собирает Мать-Церковь. Затем, следующей весной, нам нужно использовать эти новые армии и оружие, чтобы возобновить наступление — надеюсь, до того, как еретики смогут преодолеть наше численное преимущество. Это то, что мы должны делать… с военной точки зрения, конечно.

— Конечно, дядя, — повторил его племянник.

Они сидели, глядя друг на друга через беседку в теплом солнечном свете, и барон Уинд-Сонг удивлялся, как июльское солнце может быть таким холодным.

IX

Лагерь Диннис, озеро Айсик, провинция Тарика, республика Сиддармарк

Белый дым поднимался вверх, разрывая носовые пазухи и удушая всякий раз, когда ветер задувал его снова в чьи-то легкие. Было удивительно, как жарко может гореть огонь, питаемый бумагой. На этом далеком севере редко бывало то, что можно было бы назвать обжигающе жарким, даже в начале июля, но яростный жар, исходящий от кострища, был подобен дыханию доменной печи.

— Быстрее! — отец Жерилд огрызнулся на вереницу оборванных трудившихся заключенных, которых он подгонял для выполнения этой задачи. — Быстрее, Шань-вей тебя забери!

Брат Алфанзо Митирник сильно закашлялся, несмотря на мокрую ткань, которой он повязал лицо и нос, когда ворошил огонь граблями с длинной ручкой, чтобы раздуть пламя. Жара, казалось, опалила каждый волосок на его голове, его одежда воняла дымом, а пот покрывал его лицо слоем пепла и сажи. Еще двое сотрудников отца Жерилда тихо исчезли позавчера ночью, и Митирник задался вопросом, куда они собирались отправиться. Очевидно, они хотели оказаться где-нибудь в другом месте до прибытия еретиков, но, казалось, все вряд ли закончится для них хорошо, куда бы они ни отправились. Ему было всего двадцать шесть лет, и он был простым братом-мирянином ордена Пера, но за последние два года увидел и узнал достаточно, чтобы иметь довольно четкое представление о том, как инквизиция поступит с любым, кто покинет свой пост в такое время.