Дрожь земли

Несколько секунд заградительного огня, и под нами разразился такой хаос, что стало даже страшно, как бы падающие на эстакаду биомехи ее не развалили. Особенно когда они вдобавок посыпались на нее с верхней палубы. Реакция дракона позволяла ему стрелять реже, но метче. К тому же, поднявшись повыше, он не отказал себе в удовольствии выпустить парочку ракет, от чего прежде воздерживался.

Он стрелял из ракетной установки не по конкретной цели, ибо это было бы равносильно пальбе из пушки по воробью, а в ангарный потолок. Тот нависал над верхним уровнем высоким сводом, и именно на упавшие с него камни, а не на ракеты «шестнадцатый» делал ставку. Реактивные снаряды обрушили множество гранитных глыб, чей обвал накрыл ту часть яруса, где скопились встречающие нас противники. Марга действовала с таким расчетом, чтобы камнепад не задел эстакаду, что в целом и удалось. Лишь два увесистых обломка, громыхая, скатились под ноги дракону. Он тут же ловко подхватил их передними лапами и метнул обратно, в гущу образовавшейся наверху свалки.

Впрочем, там и без этих камней хватало беспорядка. Наибольший урон понесли работяги, от многих из которых остались лишь бесформенные груды деталей да масляные пятна. Более верткие гарпии пострадали не столько от глыб, сколько от орудия «шестнадцатого». Чтобы не угодить под обвал, авиаботы шарахнулись врассыпную. И те из них, что искали спасения у нас над головами, попадали в итоге на эстакаду, сбитые влет недремлющей Железной Леди.

На последних метрах подъема, перед самым выходом на верхнюю палубу, на нас свалились… нет, уже не шальные камни, а сразу две новости. Вполне традиционно: хорошая и плохая.

Первая действительно стоила того, чтобы ей порадоваться. Настил ведущей на нижний ярус эстакады не выдержал веса падающих на него ботов, оторвался от каркаса и, вздыбившись, перегородил дорогу наступающим оттуда врагам. Причем так основательно, что им придется не одну минуту убирать это стихийно возникшее заграждение.

Жаль только, вторая новость вмиг свела на нет наше ликование при виде неудачи противника. Мы быстро насобачились воевать с легковооруженными гарпиями и ботами-работягами, но силы, которые прибыли из тоннеля им на подмогу, были настолько грозными, что ни о какой войне с ними не могло идти речи. По сути, они являли собой еще одно объяснение того, откуда в Ангаре берется столько строительного материала. Однако в данную минуту эта загадка меня уже не беспокоила. Зато до дрожи в коленях волновала другая: найдем ли мы спасение за железной стеной, ворота в которой могли пропустить заполонивших покинутую нами палубу биомехов.

С подобными крупными стаями разношерстного техноса я сталкивался редко. Собраться самостоятельно в такую компанию биомехи могут лишь у «тамбуров» после пульсации Узла, да и то ненадолго. Неприспособленные к организованным действиям, без «пастыря», они быстро разбредаются или перегрызаются между собой. Из всех мнемотехников Пятизонья, пожалуй, лишь Механик мог справиться с дрессировкой сразу трех десятков техномонстров. Но вряд ли он отправился следом за нами, набрав по дороге себе в подмогу армию. Я был почти уверен, что, помогая нам, этот хитрец заодно использовал нас в качестве разведчиков-первопроходцев, чья судьба позволит ему решить, что делать с Ангаром. Либо атаковать его со своим «клубом жженых», если мы вернемся и принесем обнадеживающие новости, либо послать сюда еще одну, более опытную разведгруппу, если наша сгинет бесследно.

Впрочем, томиться в неведении, гадая, кто верховодит этой сворой, не пришлось. Ее пастырь объявился сразу, как только тоннель покинул арьергард группы: пара бронезавров, один гигантский «носорог», в котором угадывались черты ракетного тягача, и небольшой дракончик – бывший легкий разведывательный вертолет. Последний выглядел неповрежденным и явно мог летать, но делать это в Ангаре ему было тесновато. А учитывая то, какая судьба ожидала весь этот технос, можно сказать, винтокрылый биомех и вовсе свое отлетал…

…Чего нельзя было сказать о пригнавшем его сюда Трояне. Он выглядел таким же бодрячком, как в тот день, когда мы с ним впервые познакомились. Первый мой день пребывания в Зоне и последний день, когда лейтенант Хомяков проснулся обычным, полноценным человеком…

Черный, бесформенный и стремительный – так я описывал Трояна в своем предыдущем рассказе. Такой была эта тварь 15 сентября 2051 года. И именно с такой я встретился сегодня, спустя шесть лет, что миновали с того судьбоносного дня.

Крупный, постоянно меняющий очертания и перемещающийся по воздуху со скоростью стаи стрижей сгусток промчался над биомехами и, мерцая, завис над палубой, на которую все они только что прибыли. Будь я проклят, если это привидение не было озадачено тем, что здесь происходит и почему весь уровень усеян останками ботов. Что ж, наша канонада быстро наведет не в меру сообразительную агломерацию скоргов на правильные выводы.