Друг

– Эм… спасибо, но нет. Почты не было?

– Увы. Ждешь?

– Ага.

– Ну жди. – Ее голос звучит прямо за мной, и я резко оборачиваюсь. Она с кривой улыбкой протягивает пакет с консервами. – Только не в магазине. Мне так спокойнее, знаешь ли. Двадцать евро.

– Еще плитку шоколада.

– Теперь сорок. И учти, если что-то свистнешь, пока я ее ищу, далеко отсюда не уедешь.

Она кладет пакет на стол и опять идет куда-то за стеллажи. Пока она ходит там, поглядываю в единственное окно. Машину отсюда видно хорошо, даже несмотря на подтеки на стекле.

Кто-то… кто-то ходит возле нее. И вряд ли заправщики.

– Эй… парень? – Ингрид протягивает мне шоколадку. – Что-то еще надо?

– Нож.

Глава 6

Стараюсь ступать как можно тише. Благо заправщики разговаривают слишком громко, и не слышно, как шуршит пакет с продуктами. Темная фигура так и стоит возле «Лифана» – смотрит за стекло. Низкая, вся в черном, лицо под капюшоном.

Крепче сжимаю мачете. Несколько шагов. Пакет падает на землю, одной рукой зажимаю типу рот, другой приставляю к шее лезвие.

– Что забыл у моей машины? Будешь кричать, убью.

Медленно отпускаю его рот.

– Хэй, ладно-ладно, я поняла, я не хотела, пусти-и…

О господи, мелкая с голубятни…

Скидываю с ее головы капюшон.

– А чего же ты хотела?

– Ничего-ничего, посмотреть просто, мне показалось, что… – Опять зажимаю ей рот. – Мм-м! М-пу-м-ти…

– От любопытства кошка сдохла.

Она энергично кивает, и я едва успеваю отодвинуть нож.

– А теперь скажи, что ты будешь делать со всем, что увидела.

Снова позволяю ей говорить.

– Я могила. – Громкий глоток. – Обещаю.

– Смотри мне… потому что если нет, рядом могут оказаться парни, от которых тебя даже Ингрид не защитит. Ясно?

Кивок.

– Ну всё, пш отсюда! – Долго повторять не приходится – она бросается прочь, как только я убираю ножик. – Будет почта для Лерома, тащи к машине. Буду за вашим забором!

– Оки-доки!

– Эй, Уна, у тебя проблемы с этим господином?

Мотьер и его товарищ… Кое-как прячу мачете лезвием в рукав.

Девчонка останавливается.

– Не-не-не, он просто почту ждет, все в порядке.

– А… ну беги.

Едва она скрывается за цистерной, чьи-то руки придавливают меня к машине.

– Слышь, адресат.

Перед глазами возникает рожа друга Мотьера.

– Тронешь мою дочь будешь плавать в цистерне, пока мозги не растворятся.

Жирное предплечье сильнее давит на шею, и я крепче стискиваю нож.

– И в мыслях не было.

Он резко отпускает меня, и я упираюсь спиной в машину. Черт… Не хватало только этого, на затылке теперь точно будет шишка.

Из-за стекла слышатся всхлипы.

Подбираю пакет с продуктами, бросаю на сидение и нашариваю в бардачке фонарик. Девочка лежит под одеялом – как я ее и оставил. Руки прижаты к груди, из кулачка торчит ремешок часов.

– Я здесь. – Протягиваю руку к худенькому предплечью. – Всё хорошо… хорошо…

Она смаргивает слезы и глядит на мою руку. Показывает кулачок с часами. Мотаю головой.

– Возьми пока себе.

Опять прижимает их к груди и смотрит на меня.

– Сейчас отъедем и будем ждать весточку от Шейлы, ладно?

Завожу машину и еду к воротам под щитом. Станция огорожена забором из колючки – мера безопасности, из-за Болезни дикие животные стали чаще забредать к людям.

Останавливаюсь прямо у забора со стороны голубятни. Тут уже проезжена колея – не мы одни предпочитаем обходиться без общества мотьеровых друзей.

Выхожу из машины – на километры вокруг болото: вода, деревья редкие, трава с меня ростом… Место не очень, но заметить нас здесь будет сложно.

Беру в зубы включенный фонарик, достаю из багажника покрывало и стелю на траву.

Девчушка открывает дверцу машины и спускает вниз ноги.

– Н-н… н-м…

Подхватываю ее вместе с одеялом на руки и сажаю на плед. Бинты на ногах в свете фонарика похожи на гольфы. Как только посветлеет, сменим повязки – а пока перекус. Забираю из багажника баклажку с водой, мыло и немного съестного – что Шейла успела нам собрать.

– Давай помоем руки.

Она протягивает мне руки – вместе с часами. Забираю часы – теплые и влажные от пальцев – и вкладываю в ладони мыло.

– Вот так.

Плескаю в них воды. Это-то просто… вот с собственными руками придется повозиться – заправочный пистолет был весь в бензине.

Она разъединяет ладони и мыло выскальзывает на траву.

– Всё?

Снова поливаю ей на руки и протягиваю полотенце.

– Н-н…

Но она прижимает ладони к низу живота.

– Что… что-то случилось?

Поднимается на коленки и отползает от меня.

– Я… я не…

Черт… Забираюсь в машину. Где-то в бардачке был маркер и…

Тут до меня доходит. В туалет. Для этого она и попросилась на улицу.

– Эм… Ладно… – Черт. – Я… буду за машиной. Постучи по ней, когда… когда всё.

Смотрю на костер за забором и перебираю в пальцах нож. Дурак… Нужно было спросить у нее сразу, дорога была долгая… Шейла бы так и сделала.

Взгляд останавливается на крыше голубятни, и я крепко сжимаю ручку ножа.

Наверное, проходит минут пять, прежде чем я снова слышу девчушкин голос – как будто пытается позвать меня.

– Эм… можно?..

Тишина. Выхожу и осторожно нахожу ее взглядом. Сидит на пледе – обнимает руками коленки. Бинты грязные от травы.

– Все… все в порядке?